по силам. Придётся будить.
– Па… можно я с тобой? – Полина доверчиво прильнула к нему, подхватила на лету упавшую пустышку Максимки, хотела вернуть, да передумала, положила на тумбочку. Она как-то без слов поняла, что сейчас только мешаться будет. Нельзя ей в родительскую комнату, нельзя видеть маму такой… В прошлый раз подглядела, так до утра заснуть от ужаса не могла, мысль, что однажды может потерять её, буравчиком засела в мозгу и сверлила, не давая покоя. От детского рёва удерживал её только братишка, посапывающий рядом.
Сейчас, судя по растерянному виду отца, ситуация куда как хуже. Не стал бы он прибегать к помощи материнского инстинкта, если бы сам управиться мог.
Следом за отцом Полина выскользнула из комнаты, спустилась со своей мансарды на второй этаж, села на пол возле двери родительской спальни и, подтянув колени к груди, прислушалась.
Дверь была закрыта неплотно, до слуха девочки доносился каждый шорох.
– Лиз… Лизонька, – тихонько позвал Кирилл. – Ну что с тобой, родная?
Ни звука не донеслось в ответ. Скрипнула детская кроватка, когда Кирилл положил в неё сынишку. Малыш не проснулся, закряхтел во сне, улыбнулся открытой улыбкой. Может, и не придётся будить? Может, сами справятся?
Кирилл подсел к Лизе обнял её, крепко прижал к себе, коснулся губами губ. Не дрогнули её губы в ответ, остались холодными как лёд и безжизненными. Вроде и отогревал Кир жену в ванной, да и на улице не зима всё-таки, пусть и не жаркий, но всё же май, так почему же губы холодные? И руки… Он растирал её ладони, согревал дыханием, но понимал – этого мало, очень мало, видимо придётся будить Макса.
И тут раздался визг. Да такой отчаянный, что Кирилл едва на помощь не кинулся, лишь в последний момент догадался, что происходит. Полинка! Его сообразительная маленькая дочка помочь решила, да так рьяно за дело взялась, что наверняка всю улицу на ноги подняла! А Лиза вздрогнула, заморгала растерянно и, будто спросонья, принялась озираться.
– Кир, Полинка! – и сорвалась с места, намереваясь спасать. Он поймал её, стиснул в объятиях, пресекая сопротивление и, удерживая, закричал:
– Поля, всё! Хватит!
Визг прекратился, в комнату осторожно заглянула бледная и несчастная Полинка.
– Мам! – она всхлипнула и, упав в Лизины объятия, разразилась слезами.
– Девочка моя! – Лиза покрывала поцелуями мокрое от слёз детское личико, перебирала пальцами светлые пряди волос. – Что случилось? Ты так кричала… Тебе кошмар приснился?
Насупившись, Полина подняла мокрые глаза. Неужели не помнит ничего? Удивлённый взгляд с матери скользнул на отца, Кирилл подмигнул дочери и улыбнулся. У них получилось! Сработал материнский инстинкт, и Макса будить не пришлось. К слову сказать, он так и не проснулся. Вот уж воистину богатырский сон у пацана!
Когда успокоились обе, Кирилл подхватил Полину на руки, и она, странное дело, даже не подумала ворчать, предъявляя требования на свободное
