внучок, видите ли. А парень наглый, самоуверенный, на допросах меня до трясучки доводил, я после беседы с ним по пачке сигарет выкуривал. Этакий мажор – ни бога, ни чёрта не боится, знает, что в этом мире всё продаётся, только цену достойную дай, а мы – служаки для него, что грязь под ногами. Тоже продаёмся, был бы спрос. Ну упёрся я рогом, не знаю, ему ли или себе что доказать хотел, но дело до суда довёл. Паренька оправдали, несмотря на шикарную доказательную базу, а меня на историческую родину сослали да из майоров в капитаны разжаловали. Вернулся я в город детства, в ваш отдел, стало быть.
– А здесь те же полицейские будни. Так?
– Да. Так. Громкие дела поручают проверенным следователям, гибким да понятливым, а меня и нет будто, всё «глухари» собираю… А тебе Кирилл, – резко сменил тему он, – лучше бы сегодня мимо пробежать, а ты снова вляпался.
– Мимо не получилось бы. Я искал его, – ничуть не смущаясь, заявил Кирилл.
– Как так?! – Михальчук остановился посреди улицы. – Ты знал?! Но откуда?!
– Идём, Дмитрий… Дима, – поправился он. – За завтраком расскажу.
Рассказ получился долгим, поскольку начал Кирилл издалека. А как иначе объяснить то, что вокруг их семьи вечно что-то происходит? Михальчук и верил, и не верил одновременно, и его можно было понять, не каждый день сталкиваешься с необъяснимым, а он, человек практичный, понимал только то, чему объяснение имелось, что отвечало требованиям здравого смысла.
Услышанное Михальчуком сейчас выбивалось из системы. Мистика, призраки – в это поверишь, если столкнуться довелось, не иначе. Но вот сидят же за столом Кирилл и Глеб, забежавший в гости по звонку Кирилла, рассказывают и верят тому, что говорят. Не дурят его, на самом деле искренне верят во всю эту чертовщину.
Следователь Тёпленький Сергей Алексеевич сидел в своём кабинете и сквозь плотное облако табачного дыма смотрел в окно. Там за окном весна, май месяц бушует яркой зеленью и цветением, врывается в распахнутое настежь окно россыпью золотистых лучей, и совсем не мешают пронырливым, любопытным лучикам каштаны, выросшие прямо под окнами отделения полиции, они пробиваются сквозь густую листву уверенно, смело, скользят по кабинету, прыгают по стенам, по столу.
Эх, забросить бы это гиблое дело куда подальше, сесть на мотоцикл и наперегонки с ветром помчаться по автостраде навстречу закату, увидеть, как умирает этот день, как закатывается за реку красный солнечный диск… Весна. Кровь бурлит и играет, в голове звенящая пустота, а перед глазами материалы ненавистного дела… Чёрт бы побрал этого маньяка, появившегося так некстати! И к тому же чертяке рогатому начальство, осчастливившее Сергея подобной радостью! А так всё хорошо начиналось, так ладно вписывалась эта девочка в его расклад! Хорошо, однако, что Пахоменко не поддался, наотрез отказался результаты вскрытия подтасовывать, а то, как бы он сейчас выглядел со своей версией? Нет, выкрутился бы, конечно, ему не впервой, на того же Пахоменко ответственность за следственную ошибку переложил, но повозиться
