и Рита были согласны с Лизой – в полицию идти нельзя. Ира сомневалась, Антон, и вовсе, от комментария воздержался.
– Сейчас, конечно, экстрасенсов не запирают в стенах исследовательских институтов, но лучше Лизке не отсвечивать своими способностями, – подумав, сказала Рита. – Мало кто верит в сверхъестественное. А в полиции вообще всё просто. Первым подозреваемым становится тот, кто труп обнаружил, ну или указал на него. Докажи потом, что не верблюд!
– Кому, как не тебе это знать, – съязвил Антон.
Кирилл наполнил рюмку водкой, молча выпил. Всё так. Самое верное решение – оставить всё как есть, но отчего же на душе так муторно, будто поступают они неправильно?
Позже подошла к нему Полина. Села на колени, обняла, зашептала в ухо:
– Пап, а ведь у Эльки только мама и старшая сестра. Как они теперь? Я как представлю… тошнить начинает от жалости.
– Полька, хорош уже нагнетать, – хмуро отозвался Кирилл, ссадил дочь с колен, снова взялся за бутылку. Он не принимал участия в общем разговоре, сидел, насупившись, глядя на реку, а перед глазами всё стояла та фотография с экрана телевизора.
Не выдержал. Опрокинув в себя очередную рюмку, вскочил, заходил по пляжу, ни на кого не глядя, остановился, резко повернулся к друзьям.
– Да как мы можем, – развёл руками он, – пить спокойно, есть, когда где-то там… кому-то помощь требуется?! Зная, что в нашем лесу человека убили… А?! Вам нормально? Дискомфорт нигде не жмёт?!
– А ты давай, Кирюха, – не выдержал Глеб, – Пляски с бубнами на территории полицейского участка устрой, подними всех по тревоге в ружьё, расскажи сказочку о том, что тебе видения жены навеяли. Сходи, сходи, чего уж? Сухарей только захвати в дорожку, а то ведь сразу вызволить тебя проблематично будет. А учитывая, что алиби не имеешь, на тебя и повесят всё, не сомневайся.
Кирилл хотел возразить, да передумал, махнул обречённо рукой, спустился к воде. Вода ещё не прогрелась, как следует, но Кир даже не заметил этого, зашёл, побрёл по мелководью куда-то прочь от поляны, смотрел на воду, блестящую, переливающуюся в солнечных лучах, и думал, думал… Его догнал Глеб, схватил за плечо, резко развернул к себе. Кирилл даже руки из карманов не вытащил, смотрел, прищурясь, будто не узнавал, с вызовом даже смотрел, чувствовалось, что взвинчен до предела.
– Ты правда мозгами поплохел или придуриваешься? – жёстко спросил Глеб. – О себе не думаешь, подумай о Лизке. Она была там, понимаешь?! Ты её подставить хочешь?
– Нет. – Кирилл тоже умел говорить жёстко и с вызовом. – И в отделение не тороплюсь. Но делать вид, что ничего не произошло, я не буду! – И, сильно толкнув Глеба плечом, он зашагал в обратную сторону.
Глеб догнал снова, хотел остановить, но Кирилл перехватил его руку, провёл захват, совершил бросок. Свидетели этой сцены даже ахнуть не успели, а Глеб всем своим немалым весом рухнул в воду.
Кирилл вернулся домой, включил телевизор, уселся за барную стойку в чём был, то есть в закатанных до колен мокрых джинсах и босиком,
