молчал, решительно обдумывая – говорить правду, но так чтобы не пожалеть, или сказать неправду – и раздумал.
– Подрыв на фугасе, – коротко сказал он, отвернувшись в окно.
– Так ты воевал?! – почему–то обрадовался Зазиев.
– Немного. Во вторую чеченскую…
– Я почему–то так и знал! – пуще прежнего воодушевился Заур. – Мне тоже случилось – немного, в российско–грузинскую… – произнес он с гордостью, словно говорил о русско–японской, под Мукденом.
– Да… слышал… быстро вы ее закончили.
– Мы и начали ее тоже быстро!
– В каком смысле – начали? – спросил Егор.
– Э! Ты, брат, не знал? – удивился Заур, как–то быстро породнившись с Егором, вероятно, локальными войнами. – Серьезно?! Войну начинает тот, кто к ней заранее готов! Если реально, война началась двадцать девятого июля! Не знал?
– Нет, – покрутил головой Егор.
– Еще в июле ваши военные организовали учения «Кавказ–2008» назывались. Но, уже тогда их официально называли, типа – «подготовка к операции по принуждению агрессора к миру». Саакашвили вообще ничего не знал про это. Потом к границе с Грузией перебросили элитных российских десантников, боевую технику. На полигоне «Терское» на юге Северной Осетии развернули тыловой пункт управления, госпиталь, я тебе клянусь – своими глазами видел! Мы сопровождали колонны военных на территорию Южной Осетии, как раз в район военной базы в Джаве, еще до начала самой агрессии. А военные действия начали мы, совместно с южноосетинским ополчением. – Заур рассказывал о войне с таким сладким удовольствием, будто делился рецептами осетинских пирогов. – Двадцать девятого, в соответствии с планом из Москвы, начались боевые действия. Говорят, лично Первый руководил. Мы открыли минометный огонь по двум южноосетинским селам на грузинской территории, где в основной массе проживали этнические грузины и позициям грузинских миротворцев. Наша задача была вызвать ответные действия… Саакашвили решился на все такое, в ответ, только первого августа! Тоже артиллерией. А мы уже ответили тяжелым вооружением. Короче, нам сказали, ни при каких обстоятельствах огонь не прекращать, стрелять до талого снега! Говорят, грузины хотели переговоров, но мы про это даже не были в курсе. А московские «решалы» от нас в момент открестились, сказали, что мы бесконтрольные им. И в это время из Рокского тоннеля вышли российские войска на танках, и началось вторжение. Вот тогда и случился для Саакашвили цугцванг и начало войны. Думаю, чисто по–мужски Саакашвили не мог поступить иначе никак… Никакого геноцида осетин не было, как говорили по «ящику». И погибших столько не было, как там сказали: две тысячи человек! Если бы так было, в Цхинвали должны были убить каждого второго! Потери были в основном среди ополченцев – на девяносто процентов. Цхинвал был почти пустой, людей эвакуировали заранее. Москва нам обещала, – нам так сказали, – денег на мирную жизнь, мировое признание независимости, и обманула… Кто нас признал? Никарагуа? Чертова Венесуэла? Науру – даже
