их вверх. Вскоре показались и дарители. Снижались зигзагами один за другим. Первым приземлился Лукас и самодовольно поинтересовался:
– Так я прошел ревизию?
– О, это было незабываемо! – призналась я, – кстати, а если в полете зачешется спина, что делать? Или в туалет захочется…А огонь откуда берётся? Вы относитесь к рептилиям или полнокровным? А как ты родился- из яйца или ребёнком? Постой! Куда ты? Я должна все знать, вдруг моей сестре придётся высиживаться яйца?!
Но парень уже шел по направлению к корпусу.
– Погоди, у меня куча вопросов!
– Ты безнадёжна, – Ян удрученно выдохнул и накинул мне на плечи пиджак. – пойдем, я все тебе расскажу.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Кажется, мы гудели до утра. И кажется, потом настал черед берсерков. К ним у меня тоже было много вопросов. Но об этом я уже ничего не помнила. Шипучий вырвиглаз оказался куда более коварным, чем наше шампанское.
А на утро всех нас вызвали к ректору. Не взирая на выходной день, глава Академии был на месте и, очевидно, страшно злился. Глядя на наши кривые рожи, иначе и не скажешь, господин Стейн в ярости мерил шагами кабинет:
– Позор! Студенты Потусторонней Академии напились до трольего визга! И ладно бы вели себя тихо, так нет же, разнесли все вокруг!
– Ректор Стейн, так уж все?
– Молчите, Лански, или я за себя не отвечаю!
Ян виновато потупился и снова принялся рассматривать прожилки на мраморном полу.
– Почему весь парк в останках редких цветов?
– Мы хотели порадовать своих дам, – это уже Йен, тоже второкурсник, сеульский дракон.
– И для этого разорили все оранжереи Целителей?
От злости жабо старческой кожи непрерывно тряслось. Почувствовав приступ тошноты, я тут же поспешила отвернуться.
– А кто украл музыкальные инструменты из музея? Охрана все утро отлавливала в парке берсерков с балалайками.
Мы поджали губы. А один из драконов, не сдержавшись, хрюкнул.
– Вам еще и смешно?!
Ночью мы не просто смеялись, а катались по тем самым цветам из оранжереи. А еще водили хороводы под рев пьяных берсерков, бряцающих на инструментах.
– И скажите мне на милость, что плохого вам сделали котарсисы? Зачем вы опоили несчастных животных вертихвостом?
Очевидно, аналог нашей валерьянки. Мы напряженно переглянулись. Пусто. В памяти сплошные пробелы.
– А что за веревки болтаются на деревьях?
И снова ни единого воспоминания.
– На доску позора и недельная отработка в вольерах котарсисов! – в конечном итоге рявкнул Стейн и отпустил нас.
Могло быть и хуже. Поспешив скрыться с глаз взбеленившегося ректора, мы скопом ринулись из кабинета. А на пути в корпусы заметили веревки, повязанные почти под самые верхушки двух удаленных деревьев. Так вот о чем вещал индюк!
– Это же…
– Тарзанка, –
