ничегосестра моя ребро
нам не было темно
не будет и светло
на смо́роде-реке
мы смолоду хехе
сидели как в яйце
а рядом во дворце
сидела смерть в парче
держала мух в руке
и вот они летят
в соседний лётный сад
и сразу же назад
уже совсем седые
«Непорядки и раннее горе…»
Непорядки и раннее горе —
все пройдет, все развеется вскоре,
и сирена взревет на мосту,
разделяющем эту и ту,
и – ту-ту и тю-тю, и у сквера
нам скривятся Надежда, и Вера,
и за ними старша́я, Любовь,
приподымет косматую бровь,
и пойдут позвоночники прямо,
до веселого хруста, и прямо
станет, что́ было криво тогда,
и лопатки сойдутся тогда,
и в губах округлится свистулька,
и свистящая вылетит пулька
прямо в птичку, летящую встречь,
прямо в райскую адскую печь,
засвистят соловьи гробовые,
как влюбленные городовые —
как банально начало конца,
но не бойся и требуй свинца! —
здравствуй, рубленая, ножевая,
пусть прольется уже чуть живая,
пусть хлопочут по эту и ту,
чтоб запела сирень на мосту!
«– В ночь эталонную слышишь ты пение?..»
– В ночь эталонную слышишь ты пение?
Любо ль нам видеть свой труд?
Слышишь ты в рощице русское пение?
Слышишь, как дети поют?
– Нет, я не слышу русского пения.
Труд наш не слишком хорош.
Дети поют, но воды до кипения
этим ты не́ доведешь.
– Небо считаешь заочною вотчиной?
Хочется счесть облака?
– Нет, не считаю. Не хочется. Хочется
детям – пи-пи и ка-ка.
– Смотришь последние битвы по телеку?
Гог одолеет Магог?
Чистишь ли пряжку, скучаешь по тельнику?
Детям прочел Декалог?
– Гог его знает, Магог его ведает,
пряжка погасла давно,
тьма наступает, а кесарь обедает,
в общем: не делай темно.
– Сколько любви в эти выстрелы вложено?
Сколько их, Осенька, там?
– Коленька, нам ведь считать не положено
да и не хочется нам.
– Были мы, не были, гоголи-моголи,
небулы, нобили, чу?
– Главное, чтобы детей не дотрогали,
этого только хочу.
– Кто нас позвал в эти дебри словесные?
Кто посадил нас в вагон?
– Гог его знает, мы – тучки небесные
над огородами зон…
Джудит и Дельфина
1
Паучиха Юдифь с головой Олоферна (наверно:
кто чего разглядит в этом коконе пряжи, в сутаже…),
обнимает ее и, как матери в пузо, медузой
тычет сердце в нее монголоидное, молодое,
смотрит,
