на острове Грасиано? Она не была сумасшедшей. Она не была глупой. Но она уже подсчитала, что могут сделать его полмиллиона фунтов – скольким семьям они могут помочь. Она никак не могла позволить, чтобы благотворительная организация потеряла его пожертвование. Ее график был напряженным, хотя теперь она трудилась только неполный рабочий день – она много работала волонтером и имела широкий круг общения. Но Алисия знала, что ей стоит только попросить, и Диана поможет. Пожилая женщина стала для Алисии как мать или бабушка, она была единственным человеком, на которого Алисия могла положиться.
Ей будет тяжело разлучиться с дочерью на пять дней, но Энни больше не была ребенком. Она больше не звала Алисию посреди ночи. Она была уверенной в себе, любимой девочкой, которая обожала школу и рассуждала на серьезные темы. Она справится без Алисии неделю.
Она смотрела, как Грасиано полез в карман и вытащил телефон.
– Я переведу деньги сейчас, если ты подтверждаешь свое участие.
Каким образом он стал таким богатым?
В ее сознании всплыл его образ в тот последний день, так четко, как если бы это была фотография: потрепанные кроссовки, старые джинсы, свободная футболка. Но даже в поношенной одежде он всегда вел себя уверенно. Он всегда был предназначен для большего, чем жизнь, которую он прожил. Вопрос был не в том, как он разбогател, а в том, почему она когда-то сомневалась в нем.
– Алисия? – Конни нахмурилась, очевидно заметив сомнение Алисии.
Алисия уставилась на Грасиано, желая, чтобы она понимала его сейчас так же хорошо, как тогда. О чем он думал? Чего он хотел?
– Это очень щедрое пожертвование, мистер Кортес. – Она намеренно поддерживала деловой тон, но его губы скривились с намеком на насмешку – губы, которые когда-то изучали все ее тело. Жар залил ее лицо, и она быстро отвела взгляд. – Конни уладит формальности. Если вы меня извините, мне еще нужно кое с кем поговорить.
– Ты действительно собираешься в Испанию? На неделю?
Невозможно было смотреть в умные, пытливые глаза Энни. Чувство вины нахлынуло на Алисию, когда она смотрела на маленькую девочку, которая была так похожа на отца, которого она никогда не видела, – на отца, который ясно дал понять, что не хочет больше слышать об Алисии.
До прошлого вечера.
Она была сбита с толку и напугана тем, что поступки, которые совершила, будучи растерянной шестнадцатилетней девочкой, внезапно всплыли на свет. Она пыталась рассказать ему все, напомнила она себе. Она этого не хотела. Она не выбирала это. Тем не менее тот факт, что родила ребенка от Грасиано и воспитывала его девять лет, внезапно стал выглядеть как преступление.
– Мама!
Мама. Сердце Алисии сжалось. Значит, она еще не совсем подросток.
Слезы подступили к горлу, когда она заставила себя смотреть прямо в глаза любимой дочери. Она закуталась в одеяло, сидя на кровати в маленькой бледно-розовой комнате на втором этаже.
– Ну, дорогая, это всего пять дней, но я изо всех сил постараюсь вернуться домой
