style="font-size:15px;"> – Ах да… – Василий достал магазин и потянул затвор. Подобрал упавший на пол патрон и вернул пистолет в кобуру. – Вы не подскажете, где здесь можно… хм… поправить причёску?
– Давайте я вас провожу, Василий.
В сортире Красного и нашли. И он действительно поправлял перед зеркалом растрепавшиеся волосы, перед тем безуспешно попытавшись хоть как-то убрать грязные пятна на локтях светло-серого пиджака.
– Господин Красный, у меня к вам несколько вопросов! – маленький жандармский штаб-ротмистр пытался прорваться через охранников у двери и кричал издалека: – Да пустите же меня, церберы безголовые!
Один из охранников заглянул штаб-ротмистру за спину, никого постороннего не увидел и перевёл вопросительный взгляд на Василия. На «цербера» он не отреагировал, хотя взаимная неприязнь жандармов и дворцовой полиции была общеизвестна.
– Пропустите, – кивнул Василий. – Но только его.
Жандарм вошёл и представился:
– Штаб-ротмистр Ежов Николай Иванович. Мне хотелось бы узнать, были ли вы ранее знакомы с господином Дмитрием Григорьевичем Богровым?
– Кто это такой?
– Коммивояжер шпагатной фабрики, только что покушавшийся на конструктора Поликарпова.
– Нет, первый раз про такого слышу.
– И могу ли я узнать…
– Как я попал в императорскую ложу?
– Да.
– Узнать вы можете, – согласился Василий. – Как узнаете, не забудьте поделиться со мной своим знанием. Я вас больше не задерживаю, господин штаб-ротмистр.
– А ваш пистолет…
– Феликс Эдмундович в курсе.
– Кто?
– Вы не знаете собственного начальника генерал-лейтенанта Дзержинского? – подобравшийся охранник вдруг резко пробил жандарма в челюсть. – Мишаня, вяжи ещё одного террориста!
Поздним вечером в кабинете графа Бронштейна произошёл неприятный разговор. Лев Давидович выговаривал господину Азефу за самодеятельность и не стеснялся в выражениях. Успокоился не сразу, и долго ещё половина слов в его монологе напоминала о большом петровском загибе в переводе любивичского цадика. Но вот он выдохся и устало опустился в кресло:
– Евно, ну нельзя же так работать! Что будет, если этого идиота свяжут с тобой? Вы же были друзьями, не так ли?
– У меня нет и никогда не было друзей, Лев Давидович.
– Вот как? Тогда почему же он согласился стрелять в Красного?
– Это его собственная инициатива, я только пожаловался на некоторые проблемы.
– Ты тоже идиот, Евно! Богрова взяли живым!
– Простите, Лев Давидович, но вы ошибаетесь.
– В чём?
– Дмитрий Григорьевич скончался в тюремной больнице.
– Когда?
Евно Фишелевич посмотрел на часы и ухмыльнулся:
– Через
