счеты свести!
– Глупости какие, – настал черед гостя пожать плечами.
– Конечно. Поэтому тебя и не грохнули прямо в отеле. Или по дороге из аэропорта…
– Кру-уто встал! Кем ты, значит, здесь числишься?
– Ну-у, как сказать… Зовут меня здесь «капитан Николя». С ударением на последнем слоге. Официально – тренирую охрану президента.
– Тоже неплохо. – Виноградов уважительно кивнул.
– А фактически занимаюсь дрессировкой местных чекистов. Всякие антипартизанские акции, методика допросов.
– Спасибо за откровенность! С чего бы это?
– Ну, во-первых, тайны нет никакой, всем известно, и тебе в том числе. А во-вторых, чтоб избавить тебя от лишних соблазнов насчет сведения счетов… Если, конечно, такая мысль присутствует. Это моя поляна! Так что не наделай глупостей.
Теперь уже улыбались оба, стараясь перещеголять один другого в выражении симпатии на лице.
– Какой ты подозрительный!
– Потому и живой… Полковник, говорят, доигрался?
– Прости его, Господи!
– А Рэмбо ты все же из тюрьмы вытащил – и к себе взял?
– Под себя! – уточнил Виноградов. – Кстати, Освальда помнишь? Инструктора по стрельбе? Тоже теперь в фирме работает. Умудрился поссориться с серьезными людьми, да еще за границей… Еле успел, между прочим. В последний момент выискал. Да что там! Почти все, кто после «сафари» живым остался, – у меня.
– Хм-м… – потянулся к пустому стакану «капитан». – Значит, ты теперь командуешь? Смена руководства…
– Смена курса! – уточнил гость. – Мы теперь занимаемся несколько другим. Более, так сказать, благородным делом…
– Интересно! Каким же?
Виноградов коротко, но достаточно полно обрисовал ситуацию.
– Да-а… Твоя идея?
– Моя. Нравится?
– Как сказать… Вот уж точно, мент – он и в Африке мент! И по жизни, и по масти – чем бы ни занимался.
Оба еще немного посмеялись, потом гость вернулся к делу:
– Так ты согласен участвовать?
– Я-то тебе зачем нужен? Старый, ленивый…
– Кадры! Кадры решают все, как писал один дядечка.
– Знаю. Сталина цитируешь?
– Нет, Коля… Давным-давно в Италии твой тезка жил, по фамилии Макиавелли. Впрочем, может быть, и до него додумывались.
Некоторое время молчали – под астматический хрип вентилятора. Откуда-то из глубины мясистых, тяжелых тропических зарослей подала голос невидимая птица. Кто-то квакнул.
– Извини. Наверное, это не для меня уже.
– Жаль. Подумай все-таки.
– Сам посуди, Виноградов, – какой смысл? Здесь я фигура, личный друг президента… Апартаменты во дворце, эта вот хижина, кое-какая недвижимость на побережье.
