или куда там она еще могла закатиться.
– О! – воскликнул Томми. – Значит, жемчужина все-таки потерялась?
Мисс Кингстон-Брюс пожала плечами.
– У людей привычка устраивать шум из-за ничего, – пробормотала она.
Томми откашлялся, прочищая горло.
– Конечно, – произнес он с сомнением в голосе, – в данный момент я чрезвычайно занят…
– Я вас понимаю, – сказала девушка, вставая со стула. В ее глазах блеснула довольная искорка, что не ускользнуло от Таппенс.
– …тем не менее, – продолжил Томми, – я думаю, что смогу съездить в Уимблдон. Назовите мне ваш адрес.
– Дом «Под Лаврами», Эджуорт-роуд.
– Запишите, пожалуйста, мисс Робинсон.
– Тогда мы будем вас ждать. До свидания, – не слишком любезно произнесла мисс Кингстон-Брюс, помолчав.
– Странная особа, – сказал Томми. – Лично на меня она произвела смешанное впечатление.
– А не могла она сама похитить жемчужину? – задумчиво произнесла Таппенс. – Давай, Томми, уберем эти книги, найдем машину и съездим туда. Кстати, в чьем стиле ты станешь работать – по-прежнему Шерлока Холмса?
– Думаю, мне не помешала бы практика, – ответил Томми. – С билетом я дал маху, тебе не кажется?
– Верно, – согласилась Таппенс. – На твоем месте я бы не пыталась на нее давить… Она умна и остра на язык. И в то же время несчастна, бедняжка.
– Похоже, ты уже знаешь о ней все, – не без сарказма отозвался Томми. – Причем все твои суждения сделаны исключительно на основании формы ее носа.
– Я скажу тебе, что, по-моему, мы обнаружим под этими лаврами, – сказала Таппенс, пропустив мимо ушей его колкость. – Семейство снобов, озабоченных желанием попасть в высшее общество. Отец – если там есть отец – наверняка имеет воинское звание. Девушка изнемогает от такой жизни и презирает себя за то, что так живет.
Томми напоследок бросил взгляд на книги, теперь уже аккуратно расставленные на полке.
– Думаю, – задумчиво произнес он, – сегодня побуду Торндайком.
– Вот уж не думала, что в этом деле присутствует нечто медико-юридическое, – заметила Таппенс.
– Может быть, и нет, но должен же я, наконец, опробовать мой новый фотоаппарат! – заявил Томми. – В нем самый лучший из всех объективов! Таких линз нет больше ни в одном!
– Знаю я эти линзы, – возразила Таппенс. – К тому моменту, когда ты настроишь затвор и выберешь нужную экспозицию, твой мозг откажется тебе повиноваться и ты захочешь аппарат попроще, вроде «Брауни».
– «Брауни» – это для простачков, готовых довольствоваться малым.
– Спорим, я добьюсь этим жалким фотоаппаратом лучших результатов, чем ты – твоим.
Томми пропустил мимо ушей этот вызов.
