style="font-size:15px;"> – Ну да.
Мила удостоилась крайне пристального и вместе с тем недоверчивого взгляда. Такой худышке, каковой она являлась, от силы положенные двадцать шесть лет едва можно было дать. Но свои замечания старшекурсник оставил при себе. Он всего-то спросил:
– Подтверждающие личность документы с собой?
Мила аккуратно расстегнула верхние пуговички одежды и достала из-за пазухи вложенную под кожаную обложку карточку. Как и все бедняки она очень трепетно к ней относилась несмотря на то, что…
– Чего застыли? – зло засопела Мила, когда увидела насколько перекосило лицо мага. Она так‑то была тихой и мирной девушкой, но завсегда остро реагировала на чужое высокомерие. Чувство собственного достоинства у Милы Свон было чрезмерно развито для простолюдинки, и проблем это обстоятельство доставляло ей с лихвой. Однако, поделать с собой она ничего не могла. Вот и сейчас Мила подобралась подобно бойцовскому петушку и после заявила:
– Я Мила Свон, мне тридцать один год и да, вот такое у меня прошлое. Это что, как‑то на правила поступления влияет?
– Нет, мисс, – ответил старшекурсник с такой интонацией, что своё личное мнение всё равно ярко выразил. Но Мила уже не впервой сталкивалась с реакцией людей на доставшуюся ей в документе пометку красными чернилами. Такой знак ставили, чтобы обозначить занимающихся проституцией женщин, дабы в будущем сей щекотливый нюанс биографии никогда и ни от кого нельзя было скрыть.
– Сейчас вам надо пройти вот это тестирование, а после вот этот договор самостоятельно заполните. Присаживайтесь, приступайте.
Вручив Миле бланки, старшекурсник принял отрешённый вид и сел обратно на своё место. Молодая женщина с недовольством поглядела на него и только затем заняла положенный для неё стул да принялась с грустным видом перелистывать многочисленные страницы.
– Вы зачитать мне всё это можете? – наконец, вынужденно спросила она как можно мягче.
– Это противоречит правилам академии.
– Хм, а пояснить некоторые пункты?
– Это противоречит правилам академии.
– Что, даже на вопрос есть ли разница левой или правой рукой заполнять промолчите? – съязвила Мила, но старшекурсник был непоколебим.
– Обладаю всеми на то полномочиями.
– Ну и ладно, сволочь, – буркнула Мила совсем не милым голосом и вальяжно растянувшись на неудобном стуле принялась вглядываться в строки. Чтение, слепой бы заметил, давалось ей с большим трудом, а договор ещё и простецкой детской сказкой не был. В нём использовались сложные обороты речи, да и сам шрифт оказался каллиграфической прописью – всё, чтобы неотёсанные деревенщины сбились и где‑то не там галочку поставили.
– Мисс, вы задерживаете остальных, – между тем сказал старшекурсник, так как дело у Милы Свон продвигалось чрезвычайно медленно.
– Собственная судьба, знаете ли, стоит такого пристального внимания.
– Быть может,
