align="center">Вторая сцена
Пригорок, осененный деревьями.
Открывается вдали веселая окрестность, широкая река; кругом зеленые нивы; там и сям мелькают церковные купола нескольких городов; за сценой трубы и звуки военной музыки.
Появляются Одовальский и прочие военачальники; вслед за ними Дмитрий.
Одовальский.
Лес окружить всем войском, а покуда
Осмотрим мы окрестности с пригорка.
Некоторые уходят. Дмитрий выступает вперед.
Дмитрий (осматриваясь кругом).
Эх! Что за вид!
Одовальский.
Теперь ты пред собою
Свое же царство видишь, государь!
Русь!
Разин.
На меже поставлен столб московский;
А польские владенья прекратились.
Дмитрий.
Что ж это, Днепр?
Одовальский.
Нет, государь, Десна:
Вот это – кремль в Чернигове белеет.
Все, что ты видишь здесь, – твоя земля.
Разин.
А дальше – вон сверкают купола:
Сам Новгород то Северский.
Дмитрий.
Красив он!
Что за поляны!
Одовальский.
Государь, весна!
Беременна роскошной жатвой нива.
Дмитрий.
И взглядом не окинешь весь простор.
Одовальский.
По правде молвить, это ведь начаток
Руси. Идет она необозримо
К востоку и к востоку, а на север
Предел ей там же, где пределы жизни.
Разин.
Гляди, задумался наш государь.
Дмитрий.
И эти мирные поля я должен
Опустошить ужасною войною!
Одовальский.
Так, государь, и следует.
Дмитрий.
Послушай,
Ведь ты поляк, а я москвич природный,
Ведь это все – все родина моя.
Прости меня, прости, земля родная!
Прости меня и ты, столб пограничный
С наследственным родительским орлом!
Простите, что с оружием враждебным
Я в мирный храм насильственно вхожу,
Чтоб возвратить законное по праву
И достоянье отчее и имя!
Здесь властвовало тридцать поколений
Моих родоначальников-варягов;
Я – их последний отпрыск, от убийства
Спасенный божьим промыслом чудесно.
Третья сцена
Русское село. Церковный погост. Звучит набат.
Глеб, Илья и Тимошка выходят на сцену: за поясами у них топоры.
Глеб (выходя из избы).
Куда народ?
Илья (выходя из другой избы).
Да кто в набат ударил?
Тимошка.
Соседушка,
