и наплевать, что ей захочется спать, и что глаза запухнут, наплевать тоже, Вашку все равно не пришел, может, он вообще никогда не придет, может, он умер, или его вовсе не существует, а Тина сама его придумала, и сидит теперь одна на холодном полу, запертая в совершенно пустой квартире, и никто ее не спасет, никогда, никогда.
Но ее же спасут! возмущенно кричишь ты, мы же ее спасем! Конечно, говорю я, но ведь она этого еще не знает. Ну и что, строго говоришь ты, все равно нечего плакать.
Конечно, от слез захотелось спать, к тому же за окнами уже стемнело, и сидеть на полу стало совсем неудобно и холодно, просто невозможно, поэтому она встает, в коленях что-то щелкает, и вытаскивает из пакета надувной матрас. Матрас большой, синий, просто отличный матрас, Тина очень любит на нем спать, а вот надувать его не любит, этим обычно Вашку занимается, Вашку, думает отчаянно Тина, вашкувашкувашку, ну появись же, но Вашку не появляется, и Тина, всхлипнув, начинает надувать. Прямо ртом надувать? уточняешь ты. Нет, не ртом, там такая внутри штука, помпа, на нее надо давить, хочешь рукой, хочешь ногой. Тогда не надувать, а накачивать, да? Ну да, накачивать, матрас. Ничего, думает Тина, ничего, сегодня я тут прекрасно переночую, с голода точно не умру, вино вот у меня есть, апельсины есть, полкило шоколада, а завтра кто-нибудь придет, не может не прийти, живет же здесь кто-нибудь. Может, прямо даже Вашку придет, Тина зажмуривается, представляет, как вдруг звякают забытые снаружи ключи, щелкает замок, и в дверь входит Вашку, в одной руке цветы, в другой тоже что-нибудь хорошее, какой-нибудь сюрприз, и лицо у него такое милое, счастливое, не как в прошлый раз, и он говорит.
– Смотри, ключи. Кто-то ключи забыл в двери. Мам, ты видишь ключи? Вон, из двери торчат. Их кто-то забыл.
Это я сказала, говоришь ты, правда же я? Я первая ключи увидела. Если бы не я, ты бы их не заметила, правда?
Конечно, правда. Без тебя я бы ничего никогда не заметила. Без тебя я бы вообще не жила.
Мы ее спасли, правда? сонно спрашиваешь ты. Тину мы спасли, а ее Вашку дурак какой-то, он ей не нужен, правда? Правда, оливочка моя. Спи, Тининья, уже очень поздно.
Спасибо, спасибо, кричит Тина и снова принимается плакать, теперь от облегчения, спасибо, спасибо, спасибо! Она хватает с пола сумку с апельсинами и шоколадом, там был ребенок, она слышала детский голос, ребенку, наверное, можно шоколад, апельсины детям иногда нельзя, а шоколад, наверное, можно, подождите, кричит Тина и бежит к открытой двери, но за дверью никого нет, и на лестнице не слышно шагов, в маленьком доме, кроме нее, нет ни одного человека, Тина в этом совершенно уверена, хотя и не понимает, почему. Я оставлю тогда тут, внезапно говорит она вслух, я оставлю здесь шоколадку, пожалуйста, возьмите для ребенка, это хорошая шоколадка, самая лучшая, я выбирала, возьмите, пожалуйста, я еще принесу, я вам очень, очень благодарна! Никто ей не отвечает,
