напротив друга. Лилька ела скромно, откусывая небольшими кусочками, и все больше смотрела на меня, а я вгрызался в чебурек и с шумом втягивал сок.
Я ЕЙ НРАВИЛСЯ И ЗНАЛ ОБ ЭТОМ, НО КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА ЕЕ ГЛАЗА ЗАДЕРЖИВАЛИСЬ НА МНЕ ДОЛЬШЕ ОБЫЧНОГО, КОНФУЗИЛСЯ.
А потом мы садились за «домашку». Папа Лильки неплохо зарабатывал, и у нее был большой голубой глобус, я раскручивал его и останавливал в случайной точке.
– Вот Лиссабон. Там, наверное, сейчас нет снега, туда бы поехать.
– Дался тебе этот Лиссабон, там небось все на английском говорят, ты даже поесть купить не сможешь. – Она вытянула фотографию из-под настольного стекла. – Вот, Карелия, Петрозаводск, смотри, какие реки и леса. Как в волшебной стране.
– Вот уж лес мне точно ни к чему, насмотрелся на леса сполна. У нас каждый год кто-то в лесу терялся и пропадал. Одного пацана рысь загрызла, нашли только через месяц.
Лилька выпучила на меня глаза.
– Да-да, рыси умеют подкрадываться, они размером с откормленного кошака, а клыки как иглы. Короче, Лиссабон – мой выбор!
Лилька бросила карточку и плюхнулась в кресло.
– А в тебя Ленка влюбилась, ты знал?
Я, конечно же, ничего не знал.
– Тряха, что ли? Нет, не знал. – Пришлось отвернуться: я понимал, что больше всего ей сейчас интересна моя реакция. – Чего это она? После того случая идиотского?
Лилька достала учебник и пересела за стол.
– Не знаю, может, после того, а может, и нет.
«Тот случай» произошел примерно за три недели до этого. Собственно, он и объяснял, почему Ленку стали называть Тряхой.
Татьяна Валерьевна, наша учительница по русскому и литературе, дала задание писать сочинение по любимому прочитанному произведению. Ленка, крупная, полная девочка в толстых очках и с волосами, собранными в пучок на затылке, очень старательно выводила буквы в тетради оба урока.
ЛИТЕРАТУРА – ЕДИНСТВЕННЫЙ УРОК, ГДЕ УЧИТЕЛЬНИЦА РАЗРЕШАЛА ПРИМЕНЯТЬ ЦВЕТНЫЕ ГЕЛЕВЫЕ РУЧКИ, И ВСЕ ДЕВОЧКИ КЛАССА ЭТИМ АКТИВНО ПОЛЬЗОВАЛИСЬ, ВЫДЕЛЯЯ, ДОРИСОВЫВАЯ УЗОРЫ НА ПОЛЯХ, ПОДЧЕРКИВАЯ.
– Ты и ошибки за меня выделять станешь? – журила ее Татьяна Валерьевна, но Ленка крякала, улыбалась и дальше выплетала косы на полях.
Понятное дело, Ленка не была девчонкой, о которой мечтали парни в нашем классе. Толстух никто не любит. Но я знал, что она добрая и старательная. Пока она писала сочинение, над ее верхней губой выступил пот. Ленка очень старалась. Всем давно известно, что очкастые толстухи любят читать, им только дай повод об этом заговорить. А тут – на, пиши, выделяй цветом. Иногда Ленка слизывала пот на верхней губе, чтобы не терять драгоценное время, и продолжала излагать.
Ее произведение было не то о пряхе, не то о принце, но буква «П», написанная пухлой рукой и выделенная желтой пастой, очень уж напоминала «Т». И пряха
