белоствольными молодыми берёзками, стройными тополями порадовали и удивили девушку. Здесь всё напоминало о доме, родном городе. Знакомая до боли природа была вокруг, за тысячу километров от родины.– Удивительно как-то. Ехали сюда – всюду степь, без конца и края, ничего другого, только суслики выглядывают из норок, бедная природа, грустные пейзажи, а в городе столько зелени…
Сквер был на набережной, и соединение водной естественной могучей по размаху стихии и богатой растительности среди жилых кварталов создавали красивые виды и пейзажи. Рома, видимо, не случайно взял с собой фотоаппарат. Вероника позировала, то обнимая берёзку, то спрятавшись в тени тополя, голубых елей.
– Ты уедешь, только это и останется.
– В парке было немноголюдно. Они нашли тенистую деревянную беседку. Казалось, она давно в одиночестве ждала их. Это небольшое сооружение, что напоминало игрушечный домик, который плохо защищал от ветра и дождей в непогоду, был хоть каким-то укрытием от редких в будний день прохожих.
Они надолго застывали в поцелуе, делились секретами, ловили и запоминали взгляды, улыбки, жесты, звуки, голоса, фразы и слова, чувствуя, но не зная, что это последняя возможность быть так близко, рядом.
– Ты знаешь признание Пушкина?
– Нет, мне как-то не встречалось.
– Кажется, лучше нельзя сказать. Двести лет прошло, многое изменилось, а чувства всё те же, и жизнь сердца человека не подвластна никаким законам.
Я вас люблю, хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь.
Мне не к лицу и не по летам,
Пора, пора мне быть умней,
Но узнаю по всем приметам
Болезнь любви в душе моей.
Стихотворение было большим. В нём были все эти тонкие переживания влюбчивого поэта, который только надеялся на чувства в ответ.
Алина, сжальтесь надо мной
Не смею требовать любви
Быть может, за грехи мои,
Мой ангел, я любви не стою.
Но притворитесь, этот взгляд
Всё может выразить так чудно,
Ах, обмануть меня нетрудно
Я сам обманывать рад!
Вероника сидела в задумчивости, всё ещё находилась в том прошлом, которое нарисовал великий художник слова. Она представила себе какую-то девушку, склонённую над пяльцами, она трогала клавиши фортепиано. Вот она подняла своё длинное муслиновое платье, поставила белую ножку на ступеньку экипажа, чтобы отправиться в какое-то райское место с таким милым названием Опочка.
– Никогда не думала, что мне кто-то будет читать стихи. Да ещё какие! В классе у нас парни совсем другие были. А ты действительно потомок дворянского рода?
– Представь себе, что это так.
– Но ты так и не рассказал романтическую историю о своих предках.
– Ну, это скорее грустная
