свою тёплую, мягкую руку.
Мы познакомились. Я нахально продолжал сзади рассматривать её стройные крепкие ножки.
– Ты любишь играть в ножички? – вдруг снова обернулась она и вновь поймала мой взгляд.
– Да, – залепетал я, отводя глаза. – Мы иногда с ребятами забавляемся. А что?
– Отец мой был егерем, и мы с ним часто играли в «Земельку» – землю делили. Этот красивый парк напомнил мне тот нарисованный круг с детства. Он также разрезан на просеки. Серёжа, а ты из этого района?
– Да. Я живу на Егерской.
– Ой, почти соседи, а я вот в этом Малом Оленьем переулке. Мы пришли.
Я отметил, что даже поселилась она на улице с лесным названием и рядом с городским лесом.
За разговором даже не заметил, как быстро мы дошли. И краем глаза отметил, как за нами сзади, поодаль, шпионили мои любопытные товарищи.
А мне хотелось, чтобы путь был ещё длинней и чтобы никто не мешал нам. Мне она казалась обворожительной женщиной, похожей на Аксинью из «Тихого Дона». От нее пахло лёгкими духами и мятой, отчего хотелось понюхать её вблизи и задержать этот приятный вдох в себе.
Она словно прочитала мои мысли и попросила занести сумки к ней домой:
– Здесь я снимаю квартиру, здесь моё убежище.
Уже в комнате Стефания подошла и выглянула в окно, где за углом на улице притаились ребята, и демонстративно задвинула шторы.
– Посиди немного, пусть пацаны тебе позавидуют, – она дотронулась слегка до моего плеча. – Хочешь чаю?
– Да, можно.
– Поможешь?
Мы пошли на кухню. Она впереди в светлой, полупрозрачной блузке и чёрной юбке. И опять мысли сбивались, я думал не о чае, глядя на «гитару» в форме китайской чайницы.
На вопрос, какой я предпочитаю чай – чёрный или зелёный, я почему-то ответил «смешанный». Всё во мне смешалось в этом доме.
– Какой ты смешной, – она заглянула мне так близко в глаза, что обожгла, как молния одинокого путника в степи. В её взгляде было что-то цыганское, живое, озорное.
И я медленно стал тонуть в её глазах. Не выдержав её напора, на всякий случай отвёл глаза в сторону.
Приятная истома охватывала всё тело.
Она словно дистанционно управляла мной: подводила блаженство к пику и отпускала, поднимала мою мужскую силу и вновь опускала. Меня бросало то в огонь, то в ледяную прорубь. Стефания как будто острым тройным крючком блесны вцепилась в моё тело, душу, что я ощущал физически, как горячая кровь хлещет из меня, разливается по рукам и ногам, приливая в голову. Она, словно ЛУНА, управляла моими эмоциями и жидкостями, создавая приливы и отливы.
А я ничего не мог противопоставить, я превратился в послушного зомби. Возьми она меня сейчас голыми руками, и я бы сдался: был полностью в её власти. Я практически ещё не знал, как себя надо вести, никогда
