метрах друг от друга.
– Готовы?
Вместо ответа юные ниндзя ловко швырнули снаряды. Вышло у них почти синхронно, я едва успел уловить смазанные движения рук. Однако Тара небрежно отбила оба камешка. Причём один брызнул осколками по сторонам, заставив зрителей чуть отступить. Наёмница же, наоборот, шагнула вперёд.
До пареньков что-то начало доходить, и они принялись бросать без перерыва, будто два пулемёта. Девушка взвинтила темп, послышался свист рассекаемого воздуха, прерываемый звонким цоканьем металла о камень. Казалось, мечницу окутал непроницаемый барьер, о который всё рикошетило, иногда даже с весёленькими искрами. Вот только двум олухам было совсем не до веселья. Их руки быстро опустели, а Двойка с нехорошей улыбкой приблизилась к ним вплотную.
Напоследок один снаряд и вовсе прилетел к ней откуда-то со стороны, вынудив наёмницу завести левую руку за спину. Осколок цокнул от лезвия, плашмя прикрывшего лопатки, а правым клинком она отбила последний камень Дейчи.
– Не попали.
Паренёк бухнулся на колени, а вслед за ним все остальные. На ногах осталась лишь та самая чернокожая девчушка с большой грудью, которая и бросила камень в спину Двойке.
– Так она из этих… – прошептала та, изумлённо вытаращив глаза.
Но тут кто-то из соседей шустро подсёк ей ноги, а другой ткнул её лицом в брусчатку, чтобы не выделялась. Нас теперь окружали одни лишь мокрые спины со вздёрнутыми задницами. Двойка поставила свою ногу на поверженного зубоскала, и тот громко выдал:
– Простите, мастер!
– Ладно, хер с тобой, живи, – хмыкнула наёмница, убирая клинки в ножны.
– Благодарю за урок, мастер, – почтенно поклонился пожилой наставник, наконец-то дошаркав до нас. – Раз у них есть силы, чтобы отнимать ваше время, им стоит ещё разок пробежаться.
– Хорошая идея, – кивнула довольная мечница.
Молодёжь со стоном поднялась на ноги и продолжила наяривать кросс, попутно отвешивая зачинщику хлёсткие подзатыльники. Мы же в приподнятом настроении зашли в башню. Я и до этого знал, что Двойка чистый самородок, но сейчас лишний раз в этом убедился. Плохо, что она у меня всего одна, да ещё и пьёт как лошадь. Не Тара, а какая-то бездонная баклажка…
Первый этаж напоминал бараки из-за обилия спальных мест, а вот последующие были куда свободнее. Специалист по связям с общественностью (по-местному – решала) ждал нас на третьем этаже, практически в собственном кабинете. Им оказался довольно грузный мужик неуловимо арабской внешности, с косым шрамом через всё лицо. Звали его Алгар, а ещё у него тоже имелся протез вместо правой руки, да такой, что я чуть слюной не поперхнулся. Гибкие металлические пальцы с ловкостью музыканта тарабанили по массивному столу, за которым он восседал. Не удивлюсь, что такой рукой можно запросто продеть нитку в игольное ушко или нащупать пресловутую точку «Гэ» у барышни.
Моя же трёхпалая лапа годилась лишь на то, чтобы сжимать не слишком хрупкие
