себе из пузатого графина воды.
Учителя потянулись вереницей на выход. Господи… Какие они все нелепые. Особенно этот «гусар», в вельветовом пиджаке и в сверкающих башмаках, похожих на две шлюпки. Хорохорится, той блондинке лыбой светит, вперед пропускает. Павлин сельского пошиба, да и только. Если ты даму охмурить хочешь, нафига клетчатую рубашку с галстуком носишь? Интересно… Какой предмет он ведет?
В отличие от прочих, держится прямо, вроде как, по-военному. Но покатый лоб мозгов явно много не вместит, да и взгляд слишком хитрый для математика или другого физика. Он больше на прапорщика похож. На Задова. Может, военрук какой-нибудь. Ведь была в эти времена военная подготовка у школьников. Автомат разобрать, гранату швырнуть и противогаз правильно нацепить – каждый советский старшеклассник обязан был уметь.
Ну, точно военрук, вон и планки наградные на вельвете сверкают, как я их сразу не приметил? Такие медальки в гражданской жизни не дают, а для фронтовика он слишком молод. Не больше сорока ему.
– Александр Сергеевич, – директор кашлянул в кулак, который почти целиком утонул в его шикарных усах. Чапаев, да и только. – Вы что-то хотели?
Пока я размышлял, в кабинете мы остались одни.
– Да, Пал Палыч. Тут такое дело… Помощь твоя, то есть, ваша нужна…
– Слушаю, – директор стал барабанить пальцами по столу, отбивая какой-то марш.
– Я это… Уволиться хочу.
– Да, конечно, – кивнул Пал Палыч. – Пишите заявление.
Опа? А что так можно было? Так просто? Я уже приготовился на баррикаду лезть, а меня даже уговаривать никто не стал. Легко сказать, пишите заявление, фамилия-то у меня какая сейчас? Надо бы добраться до своего места жительства и все разузнать. Паспорт хоть глянуть. Только бы родственнички моего нынешнего тела меня не спалили. Я же не помню ничего о его прошлой жизни… И их не помню.
– А есть образец заявления? – спросил я, уже выискивая на столе директора авторучку.
– Пишите в произвольной форме. Только вам сначала нужно будет официально отказ оформить.
– Какой отказ? – я сдвинул молнию мастерки вниз, как же все-таки жарко в этом нелепом спортивном костюме. Сто пудов он из натуральной шерсти сделан.
– Для гороно. Они рассмотрят и дальше отправят. В прокуратуру.
– В каком смысле, дальше? Зачем в прокуратуру?
– Ну как же? Вы поступали в пединститут по целевому направлению от нашего отдела образования. Вне конкурса прошли. А теперь отказываетесь положенные три года по распределению как молодой специалист отработать. Прецедент, конечно, вопиющий, поэтому я обязан сигнализировать в компетентные органы.
И выкладывает мне все это так спокойненько.
– А без прокуратуры никак? – напрягся я.
– Никак, – дернул усами Пал Палыч. – И ключ, пожалуйста, сдайте.
– От спортзала?
