в небольшом павильоне, напоминающем по форме стаканчик, и обращаюсь к Демидову.Он кивает, расстегивает замок на куртке и извлекает из внутреннего кармана кожаный зажим для денег. Посмеиваюсь в рукав и, чувствуя себя крайне невоспитанной особой, неуклюже откашливаюсь.
Все мои ровесники, в общем-то, как и я сама, оплачивают покупки с помощью телефона или кюр-кода.
«Наличные деньги» в наше время – практически архаизм, но Лев Викторович ещё тот динозавр, оказывается. А я впервые в жизни близка к тому, чтобы стать палеонтологом.
Моё настроение с каждым мгновением становится всё смешливее. Мы приехали в небольшой скверик в центре Москвы всего десять минут назад, гораздо раньше, чем планировалось, поэтому ближайшие полчаса судя по прозвучавшему брутальному бурчанию, будем «гулять». Он сам так сказал.
Облизываю губы, гоняя в голове мысли, как бы мне начать незатейливый разговор и сразу иду в бой:
– Хотите угадаю, как вы любите?
– Что-о? – взмахнув бровями, Демидов удивленно уставляется на меня. – Ты о чем?
– Кофе, – киваю на киоск. Выдерживаю на себе внимательный взгляд и нервно сглатываю слюну.
– Ааа, – почесывает он подбородок и устало вздыхает, переминается с ноги на ногу. – Это что обязательно?
– В смысле?
Парень за прилавком словно за игрой в пинг-понг наблюдает. Переводит взгляд на каждого из нас по очереди.
– Ну… нельзя просто выбрать кофе и молча походить здесь где-нибудь… по окрестностям? – озирается Демидов.
Синие глаза излучают снисходительность и в целом он, как ни странно, позитивен, поэтому я не обижаюсь. Щеки вспыхивают, как светофоры, когда я замечаю, что Лев Викторович снова смотрит на мои губы.
– Может, вы просто опасаетесь, что я окажусь права?
– Валяй, – пожимает он плечами и кивает на вывеску.
– Мне кажется, вы любите Глясе, – пожимаю плечами, глядя на шарик мороженого в чашке с кофе. Лёд должен любить мороженое.
– Почему? – усмехается.
– Не знаю. Но точно не Эспрессо и не Американо.
– Вот как…
– Да, – улыбаюсь продавцу, понимая, что мы его задерживаем. – Хотя в целом они вам подходят. Эти напитки предпочитают прямолинейные, консервативные люди с сильным характером.
– То есть я не такой, Юля?
– Такой, конечно, – закатываю глаза. – Но чувствую, что это слишком просто для вас.
Демидов забрасывает ладони в карманы парки. В отражении витрины вижу, что на его лице отпечатывается запускающийся в голове мыслительный процесс.
– Капучино? – приподнимает брови и с интересом смотрит на меня.
Поворачиваюсь к нему, прищуриваясь, потому что непонятно откуда взявшийся в серой Москве луч солнца ударяет в глаза. Боже. Того и гляди Айсберга мне растопит.
– Капучино с пенкой, – рассуждаю. – Это люди легкие на подъем, воздушные,
