слепого Виталия, у Беспалова был еще один сын, огромный сухопарый детина, который имел рыжие растрепанные усы, маленькие слезящиеся глазки и красный нос. Его звали Орестом.
Обычно он пропадал в трактире, где целый день с утра и до вечера играл на бильярде.
Игра в бильярд была для него единственным занятием и он или предавался ему, или лежал на боку в столовой на диване.
От него определенно пахло винным перегаром.
В первые дни пребывания Саши Николаича у Беспалова к столу подавался графинчик водки и Орест усердно прикладывался к нему. Когда же выяснилось, что Саша Николаич вообще водки не любит, графинчик исчез и был заперт на ключ в буфете.
Этот ключ хранился у самого Беспалова, который сам редко кому его доверял, а, воспользовавшись им, выпивал рюмку, иногда две, ставил графинчик обратно и снова буфет запирал. Если при этом присутствовал Орест, то он молча облизывался, с завистливой ненавистью смотря на отца.
Слепой Виталий вечно сидел в своем углу и молчал, не отвечая никому и не принимая участия ни в чем, так что все привыкли считать, что его как будто тут и не было.
Беспалов жил на пенсию, служебных занятий не имел и большую часть времени проводил дома, в своем неизменном засаленном халате и с трубкой. Он или подымал брань с кем-нибудь во дворе, куда выходил не стесняясь своего одеяния, или вышагивал по столовой с высоко поднятыми бровями и с таким выражением, как будто обдумывал, по крайней мере, дипломатическую ноту.
Иногда он останавливался, причмокивал губами и вдруг неожиданно произносил:
– Эх, деточки! Хорошо бы сейчас сосисочек с капустой отведать!
Он щурил глаза и мотал головой в подтверждение того, как хорошо было бы отведать сосисочек с капустой.
– А у меня, – глухим, загробным голосом отзывался Виталий, – и лакеи моих истопников такой мерзости не едят!
Беспалов моментально раздражался и сердито кричал:
– Что же они, Виталий Власович, у вас кушают?
Происходила пауза и затем слышался голос Виталия:
– Фрикасе![3]
Дело было в том, что слепой, сидя в углу, целый день мысленно занимался раскладками, какое ему нужно иметь состояние для того, чтобы, например, у его подъезда в качестве простого городового стоял сам обер-полицмейстер. На такую комбинацию обер-полицмейстер соглашался в мечтах Виталия за три миллиона в год и он давал их ему.
Все остальное было в соответствующем духе. Лакеи его лакеев тоже получали миллионы и были не иначе как титулованные.
Сашу Николаича он уже приспособил к должности чистильщика сапог своего главного камердинера.
Иногда Виталий выражал свои мечты вслух, что всегда приводило в раздражение титулярного советника Беспалова, который и сам мечтал, но его мечты не шли дальше сосисок с капустой или чего-нибудь в этом же роде.
Вся эта компания была совсем не по душе Саше Николаичу, и он оставался у Беспалова единственно ради его красавицы-воспитанницы.
Саша
Фрикасе – нарезанное мелкими кусочками жареное или вареное мясо с какой-либо приправой.
