А Кате привезём что-нибудь в знак благодарности, что она вместо нас две недели хлебать будет!
Не верю своим ушам.
Боже!!! Как это вовремя!!!
Да я хоть сейчас рвану не задумываясь, только маме затарю холодильник!
Сдерживая нахлынувшие эмоции и невероятное чувство благодарности к подруге, как можно спокойнее произношу:
– Идея замечательная. Я бы с радостью поехала. А Итан точно не будет против?
– Это была его идея! Он решительно за!
– Тогда нужно забронировать отель, – и раскидать срочные дела и заказы согласовать! Сразу включаюсь в предстоящее событие! Как же здорово! Немного отвлекусь, переключусь! – Давай я этим займусь?
– Нет-нет-нет, – щебечет с улыбкой Лида. Она такая счастливая последнее время. Я за неё очень радуюсь. – Жить будем у родителей Итана. Он сказал, что это даже не обсуждается. Там двухэтажный дом, две гостиных, много места. Всем будет удобно.
Ладно, это можно потом обсудить.
– А когда едем?
– Через три недели. Чуть позже Итан уточнит. Билеты я найду, не заморачивайся, твой паспорт у меня есть в фотографиях.
Ооох, это просто ВАУ!!!
– Тебе остаётся только расслабиться и получать удовольствие!
Да уж! Мне остаётся только избежать каким-то чудом нежеланного ужина!
Ну из-под земли ведь он меня не достанет, верно?!
Глава 6
– Даша.
От тихого настойчивого оклика я вздрагиваю и замираю. И даже перестаю рыться в сумочке в поисках ключей. Дыхание в ту же секунду сбивается.
Домофонная дверь раскрывается с характерным пробирающим верещанием. Но я настолько сконфужена, что не успеваю отреагировать. Выходящие жильцы точно ненароком задели бы меня, если бы Фёдор Арсеньевич резко не притянул к себе за руку.
Чувствую тёплую ладонь на талии.
Внутри мгновенно поднимается восстание. Я ещё не отошла от того поцелуя. Это непередаваемо, мне до сих пор та-аак неприятно…
– Пожалуйста, не трогайте!
Напряженно вырываюсь, и мужчина совсем мне не препятствует, отпускает с готовностью.
Поворачиваюсь к нему лицом.
– Я звонил тебе. Три раза, – давит на меня.
Да. Конечно, я не подняла трубку ни в первый раз, ни во второй, ни в третий.
По спине ползёт липкий озноб. В прищуренных зелёных глазах – тёмная мгла. Фёдор Арсеньевич чуть склоняет голову набок, словно ждёт оправданий. Выражение лица жесткое. Суровое. Поджатые губы, брови почти сходятся над переносицей.
Непроизвольно сглатываю. И отодвигаюсь на шаг назад. Я его боюсь…
Вокруг него плотная аура непримиримости и властности. Беспощадность тяжёлыми волнами исходит от этого человека, транслируя абсолютную непреклонность. Бескомпромиссный. Вот он какой. Либо будет, как он говорит, либо… Нет. ТОЛЬКО как он говорит.
– Садись
