увещательную записку, где вздумал ссылаться на исторические примеры Филиппа Македонского, оказавшего умеренность после победы над афинянами, на царя Пирра, утратившего в один час все плоды прежних побед, на своего государя Максимилиана, великодушно возвратившего Верону венецианам, на самого Ивана III, который царство Казанское отдал назад татарам. Умные московские дипломаты, промолчав о древних царях Македонском и Эпирском, ответили от имени великого князя: «Ино то брат наш Максимильян, избранный цезарь римский и наивысший король, ведает, которым обычаем венецеяном Верону отдал, а мы того в обычае не имеем, ни имети хотим, чтобы нам своя отчина отдавати». О царстве же Казанском объяснили, что государь Иван Васильевич не отдавал его татарам, а просто посадил там царя «из своих рук», то есть зависимого от Москвы. Вообще в течение этих долгих переговоров московская дипломатия показала себя верной завету Ивана III и достойной своих греческих учителей. Ясно сознаваемая цель, вежливый язык, обстоятельные суждения и твердость в национальной политике – вот те качества, которые надолго усвоила себе эта дипломатия.
По упорству обеих сторон, около половины ноября мирные переговоры были наконец прерваны. Послы королевские покинули Москву, а вслед за ними был отпущен Герберштейн, осыпанный ласками и знаками почета со стороны великого князя. Перед окончанием переговоров посол передал просьбу цезаря отпустить к нему Михаила Глинского. И эту просьбу великий князь отклонил; бояре его ответили, что Глинский за свою измену должен был подвергнуться казни, но он изъявил желание воротиться в греческую веру своих родителей, о чем бил челом митрополиту Варлааму; поэтому его освободили от казни и отдали митрополиту на испытание. С Герберштейном Василий Иванович отправил к императору своего дьяка Племянникова.
Несмотря на неудачу, Максимилиан не отказался от посредничества и вновь присылал своих послов в Москву. Но эти сношения были прерваны его смертью в 1519 году. Между тем военные действия продолжались; московские полки еще несколько раз вторгались в литовские владения и их опустошали; в 1518 году они осаждали Полоцк, а в следующем доходили до самой Вильны. Взаимные пересылки Василия с магистром Тевтонского ордена Альбрехтом о союзе против Сигизмунда повели наконец к открытой войне ордена с Польшей в 1520 году; причем великий князь, несмотря на свою расчетливость, помог Альбрехту деньгами для найма военных отрядов в Германии. Около того же времени крымские татары сделали несколько опустошительных набегов в литовско-русские области. Московское правительство, пользуясь стесненным положением Польско-Литовского государства, старалось вызвать («позадать») короля на мирные переговоры, и он вновь присылал своих послов в Москву; но опять не сошлись в условиях, и тем более, что Москва требовала возвращения пленных, взятых в «великой битве» (Оршинской). В следующем (1521) году обстоятельства уже переменились: Альбрехт был побежден
