В сержанты хотите податься?
Нарочито аккуратно поднимает спичку и выбрасывает за дверь. Лейди следит за его движениями. Вэл возвращается к ней ленивой походкой.
Лейди. Вы и перед ней так расхаживали?
Вэл (у прилавка). Это как?
Лейди. Вот так – с оттяжкой, с оттяжечкой!
Вэл внимательно смотрит на нее добродушно-растерянным взглядом.
И стояли рядом с ней вот так же? Так же близко? В такой же, такой же… позе?
Вэл. В какой?
Лейди. Да в как бы намекающей!
Вэл. На что?
Лейди. На то, с чем вы, по вашим словам, завязали… На… Черт, да вы сами знаете, о чем я… Зачем, вы думаете, я дала вам для работы темный костюм?
Вэл (грустно). Угу… (Вздыхает и снимает синюю куртку.)
Лейди. Зачем это вы ее снимаете?
Вэл. Возвращаю вам костюм. Пойду в кладовку брюки переодену. (Протягивает ей куртку и шагает к нише.)
Лейди. Эй! Простите меня! Слышите? Я ночью плохо спала. Эй, я же извинилась! Слышите? (Она заходит в нишу, тотчас же возвращается с гитарой Вэла. Тот за ней.)
Вэл. Отдайте гитару, Лейди. Вы все время ко мне придираетесь, а я так стараюсь!
Лейди. Я ведь извинилась. Хотите, чтобы я встала на колени и башмаки вам лизала?
Вэл. Просто гитару отдайте.
Лейди. Я не придираюсь. Я вами довольна, честно!
Вэл. Что-то не заметно.
Лейди. У меня нервы на пределе. (Протягивает руку.) Ну мир?
Вэл. То есть я не уволен и можно остаться?
Они по-мужски жмут друг другу руки. Она протягивает ему гитару. Наступает молчание.
Лейди. Понимаете, мы друг друга не знаем, мы… мы… только… знакомимся…
Вэл. Это точно, как пара животных, которые обнюхиваются…
Воображаемая картина смущает ее. Он подходит к прилавку, облокачивается на него и ставит гитару на пол.
Лейди. Ну не то чтобы так, но…
Вэл. Мы не знаем друг друга. А как люди друг друга узнаю́т? Раньше я думал, что по прикосновению.
Лейди. Как это?
Вэл. Ну касаясь друг друга.
Лейди (отходя и садясь на стул для примерки обуви справа от окна). Ой, в смысле – прижимаясь?
Вэл. Но потом мне стало казаться, что это делает людей совсем уж чужими, да-да, совсем чужими…
Лейди. Тогда как, по-вашему, люди узнаю́т друг друга?
Вэл (садясь на прилавок). Ну отвечая на ваш вопрос, я бы сказал: никто никогда никого не узнаёт! Все мы приговорены к пожизненному одиночному заключению в собственной шкуре! Понимаете, Лейди? Говорю вам, это правда, и нам нужно глядеть ей в глаза. Мы приговорены отбывать пожизненное в собственной шкуре,
