нагибается, поднимает уроненное Кэрол пальто и протягивает Дэвиду. Тот набрасывает его на плечи Кэрол и с силой толкает ее к входной двери. Вэл отходит в сторону.
Лейди (внезапно и резко). Подождите, пожалуйста!
Дэвид смотрит на площадку и замирает, когда Лейди сбегает вниз.
Дэвид (тихо и хрипло). Как… дела, Лейди?
Лейди (поворачиваясь к Вэлу). Вэл, выйдите.
Дэвид (обращаясь к Кэрол). Кэрол, подожди меня в машине.
Открывает дверь сестре, та оглядывается на Вэла с отчаянием во взгляде. Вэл быстро проходит через кондитерскую. Звук закрываемой двери. Кэрол легонько кивает, словно в ответ на мучительный вопрос, и выходит из магазина. Пауза.
Лейди. Я тебе однажды сказала, чтобы ты никогда здесь не появлялся.
Дэвид. Я за сестрой приехал… (Поворачивается, словно собираясь уйти.)
Лейди. Нет, обожди!
Дэвид. Боюсь сестру одну оставлять на дороге.
Лейди. Я должна тебе сказать то, чего раньше никогда не говорила. (Подходит к нему. Дэвид поворачивается к ней, затем отступает в сторону.) Тем летом, когда ты меня бросил, я носила под сердцем твоего ребенка.
Молчание.
Дэвид. Я… не знал.
Лейди. Нет-нет, я тебе не писала ни записки, ни письма – гордячка была, гордость имела. Но носила под сердцем твое дитя в то лето, когда ты меня бросил, когда вместе с виноградником сожгли отца, а ты, ты умыл руки и открестился от дочки итальяшки-бутлегера… (Она задыхается и умолкает, яростно взмахивает рукой, стараясь продолжить.) А потом… женился на… светской девице, которая отстроила твою родовую усадьбу и нарожала тебе… (Переводит дух.) …здоровеньких детишек…
Дэвид. Я… не знал.
Лейди. Ну а вот теперь знаешь, теперь знаешь. Тем летом, когда ты меня бросил, я носила под сердцем твоего ребенка, но лишилась его, и вместе с ним из меня ушло сердце!
Дэвид. Я… не знал.
Лейди. Потом я хотела умереть, но смерть не приходит, когда ее зовешь! Тогда мне хотелось умереть, но я выбрала нечто вроде смерти. Ты себя продал. А я продала себя. Тебя купили, и меня купили. Ты нас обоих сделал продажными шлюхами!
Дэвид. Я… не знал.
Мандолина еле слышно наигрывает «Скажите, девушки, подружке вашей».
Лейди. Но все это было давно. Я отчего-то поехала туда вечером несколько дней назад – на берег озера, где был отцовский виноградник. Помнишь, помнишь виноградник моего отца?
Дэвид пристально смотрит на нее. Она отворачивается.
Не помнишь? Даже этого не помнишь?
Дэвид. Лейди, я… другого ничего и не помню…
Лейди. Как отец играл на мандолине, как мы с ним пели в винограднике?
Дэвид. Да, другого ничего и не помню…
Лейди. «Неблагодарное сердце»! «Словно роза»! Мы прятались, а отец все звал: «Лейди!
