чтобы всегда помнили. Всегда ходили на могилу, протирали плиты, мыли кресты, удаляли сорняки и сажали новые цветы. В его глазах виделось именно это, но даже сейчас ему было понятно, что это невозможно.
– Мне нужно подумать, дон Адриано. – Фабио слегка поклонился, встал из-за стола и направился к выходу.
Капореджиме
Вечером того же дня у Фабио Сальтаформаджо была назначена встреча с одним из бизнесменов Сальваторе Матерацци, что платил хорошие деньги его клану. Он платил им давно и сейчас хотел обсудить детали того, в каком ключе это должно происходить дальше. Ведь времена меняются, как он сказал, хоть и дружба может оставаться вечной.
Фабио заявился прямиком в его офис: небольшое здание возле самого моря. И Матерацци когда-то объяснял это необходимостью видеть волны, шум прибоя и понимать, что когда-то здесь были большие войны греков, римлян и много ещё кого. А теперь весь шум, что есть – это только шум прибоя и дуновение ветра. Что значит самое время для хороших и добротных дел.
– Дон Фабио, Вы знаете, что я уже больше тридцати лет веду с Вами дела… Я исправно делаю взносы. Рассказываю вам то, что знаю… Словом, я тот человек, что очень дорожит дружбой с Вами…
Этот тип был скользким. Сколько Фабио знал его, он всегда был таким… Есть люди, которые показывают, что не хотят платить, но платят, потому что понимают, что у них нет выбора. Есть те, кто платит кому-то другому, потому что считает, что там придётся платить меньше. Есть те, кто вообще никому не хочет платить и, поняв все реалии, просто уезжает в другое место, и вполне возможно, что там никому и не платит… Но этот тип был самым бестолковым из всех. Он считал, что ему сделают скидку за то, что он раздаст парочку комплиментов или сделает вид, что платежи доставляют ему удовольствие… Глупость это. Никому платежи не доставляют удовольствия. Никакие. За кого ты ни плати, а всё равно тебе будет казаться, что это много или что и без этого вполне можно было бы обойтись… Единственный кому ты готов платить без вопросов – это ты сам. И каждый, кто скажет обратно, тот просто что-то утаивает. Он что-то покупает, а называет это другими словами… И самое главное, что нельзя делать вид, что ты с удовольствием отдаёшь деньги туда, куда не хочешь отдавать… Это лишь вызывает подозрения…
– Господин Матерацци. У нас очень простое отношение к дружбе. Если человек нам друг, то он друг. Если нет, то нет… Он не может быть хорошим или не очень хорошим другом, потому что это бы уничтожило само понятие слова «дружба»… Либо друг, либо нет… И уж если этот кто-то друг, то он точно будет дорожить дружбой с нами.
– Я лишь хотел сказать, дон Фабио… – Матерацци замахал ладонями, будто бы отнекиваясь от своих предыдущих слов. – Что у меня сейчас нелёгкие времена… Я бы хотел… Понимаете, для бизнесмена это просто скидка. Знаете, даже налоговая и то предоставляет налоговые каникулы в определённых случаях…
– Вы хотите сказать, что мы не знаем, как идут Ваши дела?
Матерацци снова
