было не за что.
Они не помнили не только примерного места на Северном кладбище, но и более-менее точной даты смерти. Заладили на пару, что она немного не дожила до дня своего рождения, 21 ноября. И всё!
На следующий день я позвонил в администрацию кладбища. Мне ответили, что не располагают сведениями о том, кто, где и когда похоронен. И в городском архиве захоронений меня тоже не порадовали, потому что нет у меня нужных сведений.
Зато – и это стало уже традицией – я узнал от Насти кое-что о Ларисе. А именно, некоторые подробности её взаимоотношений со своими родителями.
Чайка очень любила и уважала своих родителей, поэтому была послушной дочерью. Особенно это касалось мамы. Её мнение было для Чайки законом. Анастасия в качестве примера рассказала даже маленькую историю о том, как она вместе с Чайкой работала в заводском зимнем детском лагере. Почему бы не провести две недели зимы на природе вместо заводского цеха? Так вот, их там обманули с зарплатой. Работать их посылали посудомойками, но обещали заплатить как на заводе – «по среднему», но уже в лагере решили платить как штатным посудомойкам. А сколько платят посудомойкам? Минимальная зарплата! Приезжает в первый же выходной день мама Чайки, узнаёт об этом и сразу заявляет, что её дочь тут больше работать не будет. И послушная дочь без разговоров и споров уезжает вместе с мамой домой. Хотя Чайке в лагере нравилось. Жили там подруги довольно комфортно, и работа была не обременительной. И потом, много ли они потеряли в деньгах за две недели? Вот такая история.
И сразу мысль: а достаточно ли я понравился её маме, чтобы она отдала за меня свою любимую дочь? Что будет, если Чайка станет моей женой, а маме её это, мягко говоря, не очень понравится? Может быть, у её мамы есть кандидаты в зятья и получше, чем я. Тогда у Чайки будет болеть Душа от того, что она обидела свою маму. Значит, хоть кровь из носа, я должен получить благословение мамы на этот брак. А заодно и папы. И значит, мне вновь пора отправляться в 1979 год.
Чтобы попасть в прошлое, нужно очень сильное, сочное, на грани галлюцинаций сумасшедшего, воображение иметь. Ведь там же, в прошлом, всё-всё другое было. Там другие запахи, звуки, цвета, даже воздух – и тот другой!
Вот на этом-то я и свихнулся. Сразу и не заметил даже своей ненормальности. С каждым разом двери в прошлое открывались передо мной всё легче, а желание остаться там становилось всё сильнее.
Мечта четвёртая
«Станция “Площадь мужества”». А я так задумался, что не понял, живой машинист объявляет остановки или это запись профессионального диктора. «Осторожно! Закрываются двери», – произнёс мужской баритон, искажённый плохонькой аппаратурой. Двери вагона с грохотом закрылись за моей спиной. Машинист! Значит, я попал по назначению – в 79-й, хотя… всякое бывает. Но задумался я правильно. Чтобы попасть туда, нужно об этом сосредоточенно думать. Вот я и думал о том, что сегодня 7 июня 1979 года, четверг. У меня выходной день, и я еду
