следующий день Джордж провел почти час перед зеркалом, примеряя платки и отбрасывая их в сторону. Наконец, платок был повязан. Высокий воротник кипенно-белой рубашки подпирал подбородок. Черные жилет, фрак и узкие брюки довершали образ. Собственным отражением, тем не менее, Джордж доволен не был. Седые волосы и залысины никогда не приводили его в восторг, сегодня и подавно. Американцы виделись ему молодыми и задорными парнями, под стать юной родине.
«Хорошо хоть похудел, – он вспомнил свое растолстевшее тело, отросшие волосы три-четыре года назад и кивнул отражению, – конечно, теперь куда лучше. Тереза и заговоры вернули мне приличный вид». Графиня, правда, считала, что он слишком худ, но нет, ему так нравилось больше.
Встряхнув головой, Джордж добился нужного эффекта, заставив, наконец, волосы упасть на лоб определенным манером. Он натянул перчатки, взял трость и отправился на флагман.
Вблизи «Конститьюшн» показался еще более величественным: двойной мартин-гик8, вытянутый нос, по всему периметру обрамленный отделениями для орудий, украшенный резным завитком, мачты, гордо стремящиеся в небо. Широкий американский флаг развевался, вырываясь из клотика на топе кормовой мачты. Рядом с «Конститьюшн» на волнах покачивалась шхуна «Нонсач», чуть поодаль виднелся «Онтарио».
Поборов беспокойство, Джордж направился к трапу «Конститьюшн». Хромота из-за волнения стала сильнее, и это сердило Байрона неимоверно. Он старался сильнее обычного опираться на трость, чтобы скрыть мучавший с детства физический недостаток. Во фраке и жилете становилось жарко. Шейный платок сковывал шею, как железный обруч…
– Добро пожаловать на борт «Конститьюшн», сэр! – командующий эскадрой уже спешил навстречу поднявшемуся по трапу Байрону. – Капитан Джейкоб Джоунс, – представился он, протягивая руку для приветствия.
Капитан обладал высоким ростом и подтянутой фигурой, что не могло не вызывать уважения, учитывая его немолодой возраст. В свои пятьдесят четыре Джоунс мог дать фору любому молодому матросу. На нем был одет синий китель с золотыми эполетами и такими же сияющими золотом пуговицами. Белоснежный шейный платок подчеркивал темный цвет обветренной, загорелой кожи лица. Джордж сразу отметил, как тщательно был выбрит капитан, красивую форму бакенбард. На лбу красовалась вьющаяся прядь волос, на виски также были начесаны волосы, что скрывало появившиеся залысины.
Джорджа провели мимо приветствовавших его членов команды в капитанскую каюту.
– Для нас большая честь принимать вас на борту, сэр Джордж, – Джоунс разлил по бокалам вино. – Рад продемонстрировать, как ваши произведения любят в Америке.
С этими словами капитан подошел к небольшому столику и взял лежавшую на нем книгу.
– Нью-йоркское издание ваших поэм.
Байрон улыбнулся. Напряжение, мешавшее ему со вчерашнего дня, исчезло.
– Лучше расскажите мне немного
Рангоутное дерево, укрепленное вертикально под бушпритом ноком вниз
