style="font-size:15px;"> Я киваю, зачарованно смотря на него. Обе радужки Симона совпадают по цвету с лазурным небом, изображенным на витражах северного окна святилища, но слева голубое кольцо рассекает карий клин. Никогда раньше не видела ничего подобного и даже не знала, что такое возможно.
– И кто же вы? – спрашивает он. – Дочь архитектора?
Магистр Томас дорог мне так же, как мог бы быть отец, но я не могу этого сказать. Да и назвать себя его ученицей – тоже.
– Я работаю на него, – просто говорю я.
Жулиана поднимает фонарь, чтобы заглянуть мне в лицо.
– Раньше вы жили в аббатстве сестер Света.
Если она и правда помнит меня, то, скорее всего, из-за случая, когда я выпустила коричневых жаб из мешка в гостиной настоятельницы, сорвав урок вышивания.
– Очень давно, – отвечаю я, чувствуя, как начинают пылать щеки.
На лице Жулианы расплывается сияющая улыбка:
– Точно. Кааааааатрииииин!
Она невероятно похоже повторяет крик матери Агнес в тот день.
Я съеживаюсь:
– Верно. Это я.
Симон поднимает брови, но не задает вопросов.
– Мне потребуется от вас полный отчет о сегодняшнем вечере, мисс Катрин. Вы сможете прийти сегодня днем к градоначальнику или мне навестить вас?
– Я приду сама, – быстро отвечаю я.
Не хочется, чтобы венатре приближался к магистру Томасу.
– Спасибо. До встречи. – Симон поворачивается ко мне спиной, давая понять, что я свободна. – Уверена, что хочешь помочь? – спрашивает он Жулиану. – Это будет неприятная картина.
Она пожимает плечами:
– Убийство людей никогда не бывает приятным.
Ее выбор слов удивляет меня. Симон морщится, но не утруждает себя ответом, а поворачивается лицом к переулку и, сделав долгий, глубокий вдох, расправляет плечи и скрывается в темноте. Жулиана следует за ним в свете раскачивающейся медной лампы. А я отступаю назад, и вход в переулок тут же окружают девочки Эмелин. Стражник тоже проявляет интерес, поэтому я незаметно проскальзываю в щель между соседними зданиями. Она настолько узкая, что легко удается упереться в стены и забраться выше. Я не делала такого с тех пор, как повстречала архитектора. Он заметил меня, когда я убегала от шайки уличных воров, которых только что обокрала. Но в этот раз мне не придется прятаться в тени под карнизом: надо забраться на крышу левого здания. Правда, приходится подавить стон – синяки под рубашкой дают о себе знать.
Скользкая от дождя черепица и необходимость соблюдать тишину вынуждают меня двигаться медленнее, чем хотелось бы, пока я пробираюсь к переулку, где лежит тело. Лишь спустя пару минут я, наконец, опускаюсь животом на скат крыши и заглядываю за край. Луна вновь вышла из-за облаков. Теперь она у самого горизонта, и от нее мало толку, но мне удается разглядеть Симона, присевшего на корточки рядом с Перретой.
Он поднимает ее окровавленную руку и изучает окоченевшие пальцы.
– Не
