договориться с продавщицей из сельпо.
– Да, ладно тебе, старый! Разбушевался, тут, как холодный самовар! Все же кругом свои. Сколько лет тут уже вместях обретаемся. Кого чужого уж давно бы выявили. Сами. Без вас.
– Всё! Ухожу в отставку! По причине профнепригодности! – деланно взрыднул он, яростно раздавливая ложечкой лимон, плавающий в чае.
– Как же! Ты подашь, жди! Я уже все жданки съела! – проворчала она.
Подождав, пока не на шутку расстроенный утечкой информации муж успокоится и придет в себя, она, нисколько не смущаясь, решила продолжить уже начатое ей дело по подрыву престижа и обороноспособности страны:
– Однако ж, бабы говорят, уж больно страшенное оружие выдумали Николаич с Сергеичем. Вроде как оно все живое и неживое изничтожает на большом расстоянии. Правда, ай нет? – глядя в глаза, вкрадчиво спросила она мужа.
– Гмм, – глубокомысленно промычал полковник, а затем махнув рукой на все подписки и расписки, данные им в свое время, тем более, что ранее никаких таких бесед на данную тему он себе с Фроловной не позволял, приблизил к ней близко-близко свое, заросшее бородой лицо и делая страшные глаза, начал тихо, едва не шепча:
– Ну, раз уж ты и так почти все знаешь, мать, то скажу напрямки и по чести, хоть и не сносить мне головы опосля, если ты меня выдашь по своей женской дурости…
– Да, что ж ты батюшка такое говоришь-то? – закудахтала она. – Да когда это я тебя выдавала?!
– Клянись, что никому, ни единой душе не скажешь об этом, – смастерив донельзя печальное и серьезное лицо прошептал он, с трудом сдерживаясь, чтобы самому не расхохотаться.
– Вот как Бог свят! – истово перекрестилась она на кактус, стоящий на подоконнике, за неимением иконы.
– Чтой-то ты крестишься?! – ехидно заметил он ей. – Комсомолкой ведь была.
– Была, была, батюшка! – охотно закивала она, снедаемая любопытством. – А ить комсомол от был-был, да и сплыл, а Боженька-то при своей должности, так и остался. Вот и меркуй, что почем – резонно заметила она мужу в ответ на его сомнения.
– Ну, ладно, – не стал он с ней спорить. – Слушай тогда сюда. Аппарат, созданный ими, действительно может стать самым грозным оружием, когда-либо придуманным человеком. Это факт, – поднял он указующий перст кверху для вящей убедительности. – Это типа лазера, что выжигает на своем пути все, что ни попади. И против него у супостата нет и никогда не будет ничего, чтобы противопоставить ему. Это тоже факт.
– Да, ну! – в восхищении воскликнула половина баварского Величества.
– Вот, тебе и ну! – передразнил он ее. – Однако же и тут есть своя закавыка, – сделал он многозначительную паузу и строго поглядел на нее, еще пуще нагоняя страху и восхищения.
– Какая!?
– Но все это при одном условии – если мы первые закончим испытания и примем его на вооружение. И это тоже, к сожалению, факт.
– Почему к сожалению?!
– Потому
