– нету. Либо у нее случилась временная выборочная слепота, либо Глеб суперконспиратор (это – самая вероятная версия), либо (неееет!!!) любимый растяпа забыл этот Самый Важный Пакет с проводами дома. Решила позвонить, лично прояснить это. Долгие протяжные гудки, ответа нет. Потом звонок переключился на автоответчик – милый муж дурацким (сколько раз уже просила заменить запись) официальным тоном извинялся и просил оставить сообщение. Хорошо еще не сообщил, что «ваш звонок очень важен для нас». Не буду ему ничего оставлять, все-равно никогда не прослушивает – проверено. Сам перезвонит, когда увидит.
Мария подошла к огромному панорамному окну. С их высокого этажа город раскрывался на многие километры, лишь где-то вдали теряясь в призрачной и мерцающей дымке смога. Четко вычерченные улицы сходились и разбегались под прямыми углами, почти Нью-Йорк. Свечки небоскребов вырастали из полей низеньких халуп и почти трущоб (город контрастов). Машины останавливались около светофоров, стояли некоторое время, потом гирляндами начинали двигаться и где-то впереди останавливались снова. За это время горошины-пешеходы успевали перебежать на другую сторону улицы, другие гирлянды из машин пересекали авеню, но тут же тормозились у новых светофоров. Все это было немного смешно, как будто кто-то управлял игрушечным городом через пульт.
А странно, что стоять даже вплотную у абсолютно прозрачной стены не страшно. Высота же адская, ничего, кажется, не отгораживает от внешнего мира, а не так страшно. Какая толщина у этого стекла, сантиметра 3? Но дело же не в двух сантиметрах условно прочной прозрачной стены, это же мозг выдает нужный сигнал. В другой ситуации уже бы сжалось все, скрутило солнечное сплетение, а здесь нет, просто любопытно и даже весело.
Мария вдруг стала расстегивать халат, стянула левый, затем правый рукав, кинула его на кровать, осталась в одном лифчике и трусиках. Потом подошла к стеклянной стене еще раз. Через ткань бюстгальтера ощущалась прохлада стекла, охлажденного кондиционером, прикоснулась голым животом к стеклу, вздрогнула – холодно (интересно, как выглядит пупок снаружи? Спросить бы у чаек…), раскинула широко руки. Какой же молодец архитектор, придумавший этот отель и решивший использовать такие широкие стекла!
«А я эротична? Меня, видно, снизу? А вдруг какой-нибудь извращенец сейчас смотрит на меня в бинокль или позорную трубу? Я еще возбуждаю мужчин?» – Мария не несколько секунд ушла в фантазии, а затем громко рассмеялась себе же самой! Ну, тетка, ты дала! Живот ни сегодня-завтра перевешивать будет, а ты в эротические грезы нырнула бомбочкой. При живом-то муже! Стыдись, подруга, кому рассказать – обсмеют же! Сиамская смоковница на сносях!
Мария отступила от стеклянной стены, все еще смеясь над собой подошла к столу, взяла мандарин, вернулась и стала его чистить, глядя на распахнутый город внизу. Очередной светофор открыл краник движения для очередной машинной гирлянды. Кто-то ехал прямо, кто-то заворачивал. Мария оперлась плечо о стену,
