девочка, – продолжал подтрунивать Перри, – если бы она знала, что ее ждет.
Мы расхохотались.
Малия и Лиза одна за другой вернулись домой. Обе, увидев меня на кухне, кинулись мне на шею в восторге и изумлении. С тех пор, как я видел их последний раз, они подросли. Лизе исполнялось одиннадцать, она заканчивала начальную школу. Малии было девятнадцать, в прошлом году она окончила лицей и поступила на подготовительное отделение университета. Отношения у нас сложились приятельские: они любовно называли меня «дядя Маркус», что меня очень трогало.
К шести часам на праздник подтянулись бабушки, дядья, тетки и кузены. Тот вечер оставил у меня яркие воспоминания – оживленные разговоры, взрывы смеха. Лиза, задувающая свечи. Наше с Перри состязание – кто состряпал пирог лучше? Хелен за роялем, красивая как никогда, поющая джазовые вариации на расхожие музыкальные темы.
Я ушел в двенадцатом часу ночи. Мог ли я вообразить, что в следующий раз, когда попаду в этот дом, все здесь будут убиты горем?
Сержант Гэхаловуд вышел на улицу меня проводить:
– Уверены, писатель, что не хотите остаться у нас ночевать?
– Нет, сержант, спасибо, надо ехать в Нью-Йорк.
– Приедете середь ночи, – заметил он.
– Я темноты не боюсь.
Мы по-братски обнялись.
– Хотел бы я быть как вы, сержант.
– Там хорошо, где нас нет, писатель.
– Знаю… но завидую вашей с Хелен семье. Вам, похоже, так хорошо вместе.
– Семья – это тяжкий труд, писатель. У вас все впереди. Порхайте лучше с цветка на цветок, так тоже неплохо.
Он смотрел на меня в упор, словно хотел подчеркнуть, что говорит серьезно.
– Что у вас за трагедия, сержант? – спросил я. – Сегодня днем, на пляже, вы упомянули какую-то драму, которая случилась ровно одиннадцать лет назад, в Лизин день рождения.
Он ответил вопросом на вопрос:
– А у вас что за трагедия, писатель?
– То, что случилось с моими кузенами, Вуди и Гиллелем.
– Вы мне ничего не говорили.
– Вот, сказал. Теперь, сержант, ваш черед отвечать: что случилось 6 апреля 1999 года?
– Знаете, писатель, настоящие раны любят тайну. Про них надо молчать: они рубцуются, только когда держишь их при себе.
– Не уверен.
Повисла долгая пауза. Потом Гэхаловуд произнес нечто загадочное:
– Лес Уайт-Маунтин – вам это о чем-то говорит, писатель?
– Нет, а что?
– Это и есть моя драма. Ладно, не будем портить старыми воспоминаниями такой прекрасный вечер. Будьте осторожны на дороге и пришлите мне из Нью-Йорка эсэмэску, что добрались.
– Хорошо, мамочка.
Он улыбнулся и ушел в дом. Сев в машину, я тут же полез с телефона в интернет. Набрал в поисковике “Лес Уайт-Маунтин” и дату – 6 апреля 1999 года. Но ничего не нашел. На что намекал сержант Гэхаловуд?
Мои разыскания прервало сообщение от Реган. Днем я послал ей по имейлу билет на самолет
