тоже строил абсолютную монархию, причем значительно более жесткую и экстрактивную, чем мог бы себе представить Людовик XIV, символ европейского абсолютизма. Простой способ увидеть огромный разрыв между Западной и Восточной Европой, сформировавшийся к началу XIX века, – взглянуть на карту 8, на которой показано, в каких странах в 1800 году еще существовало крепостное право. В странах, закрашенных темным, оно все еще сохранялось; в странах, оставленных светлыми, его не было. Темным закрашена Восточная Европа, светлыми остались страны Западной Европы.
Однако институты Западной Европы не всегда так сильно отличались от своих аналогов на востоке. Дивергенция началась в XIV веке, когда пришла «черная смерть». Существовавшие до того отличия были небольшими. И действительно, Англия и Венгрия даже управлялись членами одной и той же семьи – Анжуйского дома. Принципиальные отличия между Западом и Востоком проявились только после пандемии чумы, и именно они предопределили все большее расхождение траекторий развития в XVII–XIX веках.
Но откуда взялись те отличия, пусть небольшие, которые уже существовали к XIV веку? Почему уже к этому времени политические институты в Западной и Восточной Европе различались? Почему баланс сил между монархом и парламентом был в Англии не таким, как во Франции и Испании? Как мы увидим в следующей главе, даже гораздо менее сложные общества, чем наша современная цивилизация, создают систему политических и экономических институтов, оказывающих огромное влияние на жизнь людей. Это утверждение верно даже для обществ охотников-собирателей, как показывают исследования сохранившихся традиционных сообществ, таких как бушмены Ботсваны, которые не знают оседлого земледелия и даже не имеют постоянных поселений.
Карта 8. Крепостное право в Европе в 1800 г. (указаны современные границы государств)
Нет двух сообществ с одинаковыми институтами; различаются традиции и особенности права собственности – вплоть до того, как следует делить тушу убитого животного или имущество, награбленное у соседей. Некоторые сообщества признают власть старейшин, другие нет; некоторые рано достигают определенного уровня политической централизации, другие нет. Постоянно тлеющие экономические и политические конфликты разрешаются в разных обществах по-разному, в зависимости от исторических обстоятельств, личной роли отдельных людей и просто случайности.
Вначале эти отличия могут быть небольшими, но они могут накапливаться, формируя тренд. Так же как гены двух изолированных групп будут все больше различаться в силу дрейфа генов, то есть накопления случайных генетических мутаций, два изначально похожих общества будут медленно отдаляться друг от друга институционально. Хотя «дрейф институтов», так же как дрейф генов, не имеет определенного направления и даже необязательно имеет кумулятивный (накопительный) характер, но если он продолжается столетиями, то может
