все хорошенько обдумать. – ответил Франческо, задумчиво отщипывая кусочек оставшегося хлебного мякиша.
– А думать-то особо нечего! Все молчат, как немые, когда начинаешь задавать вопросы по нашему делу, а другие топят свой страх в вине и несут такую ахинею, что уши вянут! – молодой человек стукнул кулаком по столу то-ли от злости, то-ли от досады за свои неудачи – С такими свидетелями мы далеко продвинемся.
Франческо же оставался невозмутимым и спокойно доедал темный ржаной хлеб, отщипывая по маленькому кусочку и время от времени запивая остатками хмельного напитка в деревянной кружке.
– Спокойнее, Андре, спокойнее. Ты просто невнимательно слушал.
– Да я дольше суток выслушивал эти пьяные бредни с блаженной улыбочкой на роже и за это время не услышал ничего конкретного!
– И не услышишь.
Андре с удивлением посмотрел на старшего товарища как бы спрашивая: «То есть как?»
– …Похоже ты изрядно засиделся в библиотеке, парень, ты пойми это для нас с тобой вся эта чертовщина привычное дело, простым людям свойственно бояться неизвестного или непонятного, а у страха, как известно, глаза велики вот и додумывают они много лишнего. Вспомнить хотя бы все эти трактаты о ведьмах, твоя задача была выловить суть, отделить зерна от плевел, а не искать книжные словечки в рассказе какого-нибудь пьяного крестьянина, а выпивка – прекрасное средство избавиться от страха ну и развязать язык, как в нашем случае. Ладно, давай по делу, что-то общее между пропавшими детьми было?
– Все примерно одного возраста, плюс минус пару лет, все в момент нападения играли на открытой местности, улица, поляна… Все. Родители пропавших вовсе говорить отказываются.
– Ну, отрицательный результат – это тоже результат.
– Пойду проветрюсь. – сказал Андре, поднимаясь с лавки.
– Иди-иди. Береги-и-и-сь, тут под каждым кустом сидит, ведьма-а-а-а! – корча жуткий голос сказал Франческо.
Молодой человек не обратил на это никакого внимания и спокойно вышел на улицу.
Аптекарь провел маэстро в специально выделенную для него комнату среди помещений для слуг чтобы не привлекать лишнего внимания придворных, впрочем, самому Маркусу такое положение вещей было только на руку.
– А вот и ваши апартаменты, маэстро! – с легкой улыбкой сказал Рашид.
– Благодарю! – столь же вежливо ответил охотник.
Они вошли в маленькую темную комнатку единственным источником света в которой была, пожалуй, только масляная лампа из обожжённой глины на столе, зажженная Рашидом. На простой кровати лежали его дорожные сумки, обычно притороченные к конскому седлу.
– Спасибо тебе, Рашид, за все!
– Да пока не за что, старый друг, к тому же ты мне должен!
– Я?! И сколько?
– Голову той твари, не забудь, голову,
