от глины и камня, пергамента, папируса и бумаги, в наше время и на электронных носителях. Смысл феномена письменности при этом не меняется; в любом случае письменность доносит информацию человеку через орган зрения, хотя сегодня электронные средства могут параллельно доносить письменную информацию и в виде человеческой речи через орган слуха. Фантасты пишут: следующим этапом в этом процессе может стать передача информации непосредственно в мозг человека. Я отношусь к этому скептически, но кое-что, может быть, из этого получится.
Пять чувств первой сигнальной системы человека доносят до него истинную, безграничную первичную информацию в полном объёме. Человек осязает мягкое, твёрдое, жидкое, холодное и т. д. что невозможно ни сказать, ни пером описать. А такие вещи, как запах и вкус, человек познаёт только путём опыта и описать не может. Речь, как вторая сигнальная система человека, доносит до него живую тень образа, расшифровать которую может мозг человека, обладающий некоей информацией об образе, либо могущий получить независимую от речи информацию от первой сигнальной системы.
«Сколько не говори: халва, халва, на языке слаще не станет…»
С письменностью, являющейся бледной тенью человеческой речи, спорить ещё сложнее. С человеком, что-то говорящим нам, мы можем поспорить, задать ему уточняющие вопросы, а с письменностью, как с бледной тенью, ни поспоришь, ни задашь вопросы, ни получишь на них ответы. Можно принять её на веру, что и делает большинство из нас, но так письменность становится объектом не знания, а веры, религии письменности.
Лучше всего поспорить с автором написанного текста, но, когда автор отсутствует, а в большинстве случаев это так, спор людей о письменности превращается в диалог слепого с глухим, когда никто из спорящих, не знающих мыслей писателя, не ощущает и доводов собеседника.
«На вкус, на цвет товарищей нет…»
Конечно, это относится не ко всей письменности, как таковой. Научная письменность в таких сферах естественных наук, как: математика, физика, химия и ряд других, поддающихся независимой проверке, ведёт человечество в познаваемое будущее.
Многие же письменные источники, сведения из которых не поддаются независимой проверке естественными науками, особенно из области древних рукописей и книг, положенных в основу письменной истории, наряду со стремлением к познаванию будущего, тянут человечество в неизвестное прошлое.
Так письменность, явившаяся средством сохранения памяти и давшая начало массе наук человека, в том числе истории человечества, сыграла с человеком злую шутку, формируя его представление о прошедших временах в угоду правителям, заказывающим писателям написание истории под себя. Историю, в общем случае, пишут победители, либо возомнившие себя такими на определённом этапе развития человечества; беспристрастного же отношения к истории не было, нет, и быть не может.
Письменность,
