или картины из таких разговоров не вырастают.
Любопытство подстегивает меня следовать за своими увлечениями и помогает не отставать от событий в науке, музыке, поп-культуре. Важны не только сами события, но и отношение к ним, взгляды на происходящее и все, что им сопутствует. В 2002 году я выпустил «Восьмую милю» о хип-хопе в Детройте. Мне тогда исполнился 51 год. Искра вспыхнула, когда я увидел выступление Эминема на церемонии вручения премии Video Music Awards. Я следил за творчеством хип-хоп-музыкантов уже два десятка лет, и желание снять фильм о мире хип-хопа возникло у меня в 1980-х, когда я познакомился с Чаком Ди из Public Enemy, Слик Риком, Beastie Boys и Расселом Симмонсом, который основал лейбл звукозаписи Def Jam. Замысел «Восьмой мили» кристаллизовался, когда продюсер Джимми Айовин пригласил Эминема в офис, и мы втроем обсуждали, каким могло бы быть кино про хип-хоп. Эминем целых сорок минут фактически молчал. Наконец я сказал ему: «Включайся! Что скажешь? Жги!» Он посмотрел на меня, а потом рассказал историю своей жизни, историю о том, как он рос в Детройте. Его рассказ был положен в основу фильма.
Что может быть дальше от бурного, злого, взрывного и мощного мира рэп-музыки, чем хладнокровный и упорядоченный, четко выстроенный мир агентурной разведки? Как раз во время съемок «Восьмой мили» мы параллельно запускали телесериал «24 часа» с Кифером Сазерлендом в роли Джека Бауэра, агента отдела по борьбе с терроризмом, чья задача – предотвращать атаки на США.
Мы не ожидали, что настолько поймаем дух времени. Первый сезон «24 часов» уже был в производстве, когда случилась трагедия 11 сентября 2001 года (премьера первой серии была отложена на месяц по этическим соображениям). Мне нравился замысел сериала, и была близка подача в режиме реального времени, когда час сериала соответствует часу жизни Джека Бауэра. Я, кроме того, обладал знаниями для съемок такого сериала: многие десятилетия я увлекался миром разведки и агентурных операций. Я устраивал встречи с двумя директорами ЦРУ (Уильямом Колби и Биллом Кейси), с агентами израильской разведки, с британскими спецслужбами MI5 и MI6, с человеком по имени Майкл Шойер, бывшим сотрудником ЦРУ, который в 1996 году создал и курировал подразделение под кодовым названием Alec Station – секретную службу, занимавшуюся поиском Усамы бен Ладена еще до атак 11 сентября6.
И я был потрясен тем, какие колоссальные объемы информации могут держать в уме сотрудники разведки, как на высших постах, так и на передовой. Они много знают о том, как на самом деле устроен мир, а их мир при этом скрыт. Они знают о взаимосвязях и отношениях, которые для остальных из нас – тайна, и принимают решения, исходя из этой секретной информации, часто в самых экстренных ситуациях.
К тому времени, как появился сериал «24 часа», я уже многие годы интересовался разведкой и пытался понять мотивацию сотрудников этих служб и их психологию. Я много знал об этом мире и понимал, что он может стать отличной базой для захватывающей истории. В этом и заключается долгосрочная польза таких разговоров: то, чем я интересуюсь, задает для меня цепочк�
