было, когда он был маленьким, хотя и ему снились страшные сны, но то были Аггелы в собственном своём обличие, не прикрытые аллегорией, которая стала появляться с возрастом.
Вот и Зайка наблюдал из ночи в ночь всё без прикрас, буквально и как мог, поправлял мальчика днём ради грядущей ночи. Сонному волку всего–то надо было отдать на растерзание жадность и обзавестись щедростью и Зайка самое большее, что мог, это приносить себя на растерзание руками самого же мальчика. То голова оторвётся у любимой игрушки, то лапа. Зайку от него прячут, чтобы не растрепал совсем до поры, когда время появится зашить. Мальчик опечалится, но этим навыкает прощанию с любимыми вещами и друзьями. А тут родители снова найдут время и подошьют голову. Мальчик опять рад, но и привязанность возрождается с пущей силой. И шёпот о волках снова звучит по ночам. В конце одной такой ночи Зайка не выдержал и взмолился ко Голосу сделать его живым зайцем (не знал он ещё тогда, что мальчику в эту минуту снится кролик, прогоняющий волка без ругани, но протягивая ему морковку, волк схватил морковку и убежал). Отвечал Зайке Голос:
– Подумай вот над чем: пока ты тряпочный да ватный ты будешь жить долго. А став живым не проживёшь больше пяти–семи лет, да и–то с особого благословения. Тебе уже сорок три, живые зайцы столько не живут.
– И пусть. Хочу прыгать, щипать траву, дышать, спать. Не хочу видеть и слышать ваши ночные оркестры.
– А с мальчиком остаться хочешь?
– Теперь хочу ответить, что нет, но если бы у меня был выбор остаться или уйти, наверное, я бы выбрал остаться.
– Будь по–твоему, Зайка.
– Только ли по–моему, Голос? Мне бы хотелось, чтобы это и Твоя была воля.
– Если честно, то если бы ты сегодня не попросил меня об этом, я бы сам сегодня же предложил тебе тоже.
– Да будет воля Твоя.
– Окей: НАША.
Кольцо певчих подхватило антифон беседы, издавая нечто похожее на завыванье «У–А» или «А–У», но Зайка последнее время часто бывал с мальчиком как в храме, так и при рекламе у телевизора и для него это больше звучало толи «Аминь» толи «Вау».
«Обратного превращения уже не будет» – сквозь сон и сознательно доносилось до Зайки из–за тумана, уходя в без–памятство и уступая место инстинктам и мышечным подёргиваниям. Мальчик так же в ответ дёрнулся под одеялом и открыл глаза:
– А это кто мне подарил живого Зайку? – первым делом спросил мальчик.
– Ой, кролик, – неподдельно изумилась сестра. – А мне на день рожденье такого не подарили, – искривляясь в плаче, застонала она. Мальчику сегодня исполнилось три годика.
– А мы и не дарили, – стали оправдываться родители. – Это наш шитый Зайка превратился в карликового кролика и такого же цвета остался, даже штанишки не снял.
– И правда, – подтвердила сестрёнка, мал–помалу затихая
