не знаю, что тут сказать. С одной стороны, мне кажется, что присутствует некоторая несправедливость, но с другой стороны, возразить-то нечего. Неплохо Генрих нас всех прополоскал, но всё по делу, даже Урбан не стала скандалить.
– У меня нет возражений, – ответил я. – Поздравляю, Мина!
В трактире было шумно – может быть, и не так шумно, как в выходной, но вечер пятницы тоже время оживлённое. Маркел устало вытянул ноги, благодарно кивнул улыбнувшейся ему молоденькой подавальщице, отхлебнул холодного пива и ощутил наконец, что в жизни есть и приятные моменты.
В трактире «Сотня на привале» собирались в основном ветераны княжеской дружины, ну и старослужащие тоже. Салагу отсюда могли и выпроводить пинком под жопу, вольников здесь не уважали и обычно просто не пускали, а на дружинников семейств всего лишь недружелюбно косились. Впрочем, дружинников Арди уважали и княжеские ветераны, так что Маркел Гулевич, десятник сотни Сигурда Йенсена, чувствовал себя здесь вполне комфортно.
Он понемногу прихлёбывал пиво, прикрывая глаза от удовольствия, и успел выхлебать полкружки, когда подавальщица появилась снова и начала выгружать на стол содержимое подноса.
– Маркел, здесь Дрозд, в дальнем углу сидит со своими, – тихо предупредила она его.
– Да и бес с ним, – вяло махнул рукой тот. – Спасибо, Катюша, разберёмся.
Суточные щи сегодня были особенно хороши, и он почувствовал, как всё напряжение сегодняшнего трудного дня бесследно уходит, сменяясь тихим блаженством пятничного вечера. Большая тарелка уже почти опустела, когда на лавку напротив по-хозяйски уселся крепкий парень в форме княжеской дружины. Лицо его через весь лоб до самого рта пересекал грубый шрам, хотя глаз остался целым.
– Ты чего здесь забыл? – резко начал парень, недружелюбно уставившись на Гулевича. – Ты ещё не понял, что вашим здесь не рады? Сам уйдёшь или выкинуть тебя за шкирку?
– Иди в жопу, Дрозд, – меланхолично ответил Маркел, отодвигая пустую тарелку из-под щей и приступая к гуляшу с перловкой. – Устал я, понимаешь, нет? Завтра тебе морду набью, если в прошлый раз не хватило.
Яцек Дрозд жизнерадостно заржал и спросил уже другим тоном:
– Тяжёлый день, Маркел?
Тот только махнул рукой, поморщившись, и спросил совсем о другом:
– Яцек, вот мне интересно – ты чего шрам не уберёшь? Или специально его оставил чтобы пострашнее выглядеть?
– Просто у тебя как – взял и убрал, – удивился Дрозд. – Это денег стоит, а я пока ещё не командир дружины, чтобы лишними деньгами швыряться.
– Да? – удивился в ответ Маркел. – А у нас шрамы от боевых ранений убирают бесплатно. Правда, очередь надо подождать. Только женщинам без очереди.
– Да это не боевой, – неожиданно смущённо сказал Яцек. – Я ещё до дружины в порту работал, там трос оборвался, а я рядом стоял. Ну и хлестнуло, хорошо хоть на излёте.
– Небоевые
