будущего аборигена Антарктиды, снисходительно улыбнулся, но все-таки промолчал.
Последующие несколько дней Кемпбелл проводил то в отведенной ему каюте, где он попросту отсыпался, то в кают-компании, где вместе с членами своего отряда обсуждал план предстоящих исследований и антарктической зимовки. В вещевом мешке лейтенанта было несколько брошюр с описаниями полярных путешествий и зимовок, и теперь он зачитывал некоторые выдержки из этих мемуаров, справедливо полагая, что в них таится бесценный опыт предшественников.
Когда состав «Западной партии Кемпбелла», как именовал ее в своих отчетах Скотт, был окончательно определен, капитан дал Виктору возможность ознакомиться с «Кратким отчетом об экспедиции бельгийского лейтенанта Адриена де Жерлаша, командира судна „Бельжика“». Это был небольшой, отпечатанный на машинке отчет, составленный, как понял лейтенант, кем-то из служащих Адмиралтейства, кто имел под рукой не только записки самого путешественника, но и множество сообщений в прессе.
Здесь же содержались комментарии к запискам бельгийца, составленные патриархом полярных исследований Нансеном, упорно доказывавшим, что Антарктида – никакой не континент, а всего лишь обледенелый архипелаг высоких вулканических островов, а также предположения некоторых других исследователей.
Возможно, теперь лейтенант не придавал бы значения экспедиции бельгийского лейтенанта, если бы не одна существенная деталь: старшим помощником капитана этого, зафрахтованного у норвежцев крепкого китобойного судна был тогда еще молодой норвежский путешественник… Руал Амундсен! Что сразу же определяло особый интерес к приключениям полярных бродяг с «Бельжики».
Из самого же отчета явственно следовало, что бельгийский аристократ-авантюрист де Жерлаш был крайне стеснен в средствах, поскольку сумел собрать для нужд своей команды всего лишь двенадцать тысяч фунтов стерлингов, сумму совершенно мизерную, на которую кто-либо иной вряд ли решился бы снаряжать столь долгую и трудную экспедицию. Зато план его был до первобытности прост: добравшись в ледовом дрейфе до материка, высадить на него небольшой отряд зимовщиков, а судно до весны вернуть к теплым берегам Аргентины.
Вот только у судьбы оказались совершенно иные виды на этих полярных авантюристов. Отправившись в Антарктику с недалекой Южной Америки, судно еще на дальних подступах к Антарктиде оказалось в ледовом плену, и находившиеся на его борту полярные странники вынуждены были провести на нем более года, преодолев при этом порядка двух тысяч миль. Результат похода к «овеваемой вечными ветрами земле», на которой, – как уведомлял мир другой исследователь, капитан судна «Соузерн Кросс» Борхгревинк, – «не ходит, не ползает и не летает ничто живое», оказался весьма поучительным.
До материка бельгиец так и не добрался, зимовщиков тоже высадить не сумел. И вообще можно было считать чудом, что сама команда «Бельжики», не имевшая в достаточном количестве решительно ничего: ни продовольствия,
