для Банщикова стало ясно, что судьба вовремя посылала России человека, способного отвести от нее страшную беду – грозящее взрывом, накапливающееся недовольство в среде восьмидесяти процентов населения. А до кучи попутно решить и одну из важнейших задач экономики – интенсификацию сельского хозяйства.
Увы, в нашем мире его талант и выдающиеся способности остались практически невостребованными. Сначала смерть покровительствовавшего ему Плеве, а затем мелочная ревность Столыпина, банально опасавшегося подсиживания со стороны молодого и напористого заместителя, погубили не только его карьеру. Ведь останься он во власти, возможно, пробуксовки с земельной реформой и ее постепенного сворачивания, удалось бы избежать.
Владимир Иосифович Гурко родился 30 ноября 1862 года. Его отец, фельдмаршал И. В. Гурко, был одним из творцов победы в войне с Турцией 1877–1978 годов, а его брат, Василий Иосифович, сделал блестящую военную карьеру, став в годы Первой мировой войны командующим Западным фронтом и начальником Генштаба.
В. И. Гурко не пошел традиционной для семьи военной стезей и, окончив Московский университет в 1885 году, избрал гражданскую службу. Начав с должности комиссара по крестьянским делам двух уездов Варшавской губернии, энергично принявшись за дело, молодой, честолюбивый и образованный чиновник усердно вникал в аграрные вопросы и сделался в них признанным экспертом. Вскоре он – член губернского присутствия по крестьянским делам, затем исполняет должность варшавского вице-губернатора.
С 1895 года Гурко переезжает в Петербург и поступает на службу в Государственную канцелярию – учреждение, занимавшееся подготовкой законопроектов для Госсовета. В 1898-м он уже помощник статс-секретаря департамента экономии. А в 1902-м глава МВД Плеве предложил ему пост начальника земского отдела, ведавшего общественным управлением и поземельным устройством всех разрядов крестьян.
Гурко правильнее всего охарактеризовать как «государственника». С его точки зрения, сословные и классовые интересы должно подчинить общей задаче – обеспечению мощи и процветания России в целом, а основой могущества страны может быть только высокопроизводительное хозяйство. Между тем Россия проигрывала в этом. Источник ее слабости он видел в низкой культуре земледелия. Мысль, центральная для понимания его идей: «ни крупные латифундии, владельцы которых не заинтересованы в интенсификации хозяйства, ни крестьянский двор в рамках общины не могут быть основой будущего процветания России».
Гурко видится тип капиталистического хозяйства, который теперь назвали бы крупным фермерством. «Лишь владельцы имений средней величины, с доходностью, удовлетворяющей современным потребностям интеллигентной семьи в деревенской обстановке, могут и имеют все к тому побуждения повысить технику сельского хозяйства, и вообще, культурный уровень жизни. Интересы и государства, и деревни говорят за содействие
