удивилась я не меньше. Не шишке и синяку, а тому, что кто-то покусился на мою собственность. – А из-за вас мои нервные клетки покончили жизнь массовым самоубийством. Это вы ввалились в мою спальню и хотели меня сожрать!
– Напоминаю, это мой замок и мои земли, куда ввалились вы, – размеренно повторил вампир, чем изрядно меня взбесил.
Вот прямо-таки до праведного гнева!
– Вы ошибаетесь! – гаркнула я не менее вежливо.
Достав из корсажа документы, ничуть не стесняясь вампира, у которого от моих действий с любопытством изогнулась правая бровь, я четкими шагами сократила расстояние между нами наполовину и развернула исписанный лист, продемонстрировав его клыкастой морде.
Что я, дура, что ли, к живому вампиру ближе подходить?
– Простите, я отсюда плохо вижу. Не могли бы вы подойти поближе?
Смерив злодея бесстрашным взглядом, я сделала шаг вперед.
– Еще ближе, если вас не затруднит.
Я сделала еще шажочек. Совсем маленький.
– Да не съем я вас, – закатил он глаза, смешливо фыркнув.
– А по вашим кровожадным глазам не скажешь! – разоткровенничалась я, и не думая приближаться.
– По вам тоже не скажешь, что вы аристократка. Вы принесли с собой грязь и траву, а пахнет от вас… – решил и он быть откровенным.
– Ну знаете ли! – возмутилась я. – В вашем замке нет воды!
– Так все-таки вы признаете, что замок мой? – мигом подловил этот хитрец мою оговорку.
– Да сейчас! У меня есть все документы. Я Клариса де Келье, графиня де Жопенья.
– А я граф де… Чего?! – Глаза вампирюги расширились от удивления, а после мгновенно сузились от злости, будто я его лично оскорбила. Растоптала, так сказать, вампирскую честь. – Это замок Браус! Я граф Алдис де Браус!
Клыкастая морда оказалась рядом со мной за одну-единственную секунду. Так и не успев шарахнуться в сторону, я была крепко поймана за руку. Вырвав у меня документы, граф немедленно вчитался в записи, а когда дочитал, поднял свои кровожадные алые глаза, останавливая свой взгляд на мне.
В этот момент сердце мое решило остановиться. Видимо, оно забыло, что в качестве мертвецов долго и счастливо жить могут только вампиры.
А я-то не вампир!
– Страшно? – поинтересовались у меня участливо, обнажая улыбкой острые клыки.
Собственно, это-то и стало его самой главной ошибкой. Просто, мне когда страшно, у меня инстинкт самосохранения включается, а он у меня специфичный. Наглый такой, не заткнешь.
– Очень, – согласилась я, и не подумав дрожать. – Документы отдайте.
– Вы не можете здесь жить, – произнес он, сгибая руку так, чтобы я не смогла выхватить бумаги.
– Могу и буду, – рявкнула я, обманным маневром забирая листы. – А вы немедленно выметайтесь!
– И вот я пока по-хорошему прошу…
