того, чтобы проснуться, нормально.– Спасибо, – наконец расслабляется Янг и отступает на шаг назад. – Если встретите похожую по описанию девушку, позвоните мне, – он протягивает визитку, которую я тут же сжимаю пальцами.
– Обязательно.
– Долго планируете пробыть в Бригэм-Хиллс?
– Пару дней, потом поеду домой. Я заехал только чтобы отдохнуть.
– Напомните, откуда вы?
– Я не говорил. Ньюэлл, Южная Дакота.
– Что ж, хорошего отдыха в нашем городе, – шериф касается своей бейсболки и, кивнув, возвращается в машину, на которой приехал.
Проводив его взглядом, возвращаюсь в дом и запираю дверь. Убедившись, что его машина уехала, поднимаюсь на второй этаж.
Захожу в спальню, но здесь пусто. Потом проверяю ванную, но Кьяры там тоже нет. Заглядываю в маленькую гостиную сразу за спальней и уже хочу выйти, как замечаю край черной ткани, выглядывающий из-за плюшевого коричневого дивана. Подхожу и наклоняюсь. Кьяра сидит, обняв свои колени. Поднимает голову и буквально убивает меня своим взглядом. В нем отражается такой ужас, что кровь стынет в жилах.
Я несколько секунд смотрю на нее, не понимая, как правильно спросить или что сказать.
– Он уехал? – Кьяра сама нарушает тишину.
– Да. Родители тебя ищут.
– Уверена в этом, – она невесело качает головой и поднимается, схватившись за подлокотник.
Неуверенной походкой обходит диван и садится на него. Глядя на Кьяру кажется, будто она чертовски устала. Интересно, от чего?
– Они тебя обижают?
– Кто?
Я сажусь на другой конец дивана, а Кьяра окидывает меня практически равнодушным взглядом. Вот сейчас я хочу оказаться в футболке сильнее, чем когда разговаривал с шерифом. От чувства неуместности моего внешнего вида становится не по себе. Хотя я люблю свое тело и горжусь тем, что оно у меня в идеальном состоянии.
Но я привык, чтобы женщины смотрели на меня с вожделением или, как минимум, заинтересованно. А этот взгляд, который даже не цепляется ни за рельефный торс, ни за напоминающий стиральную доску пресс, как будто прокалывает острой иглой шарик моего эго.
– Твои родители, – игнорируя неуютное чувство, поясняю я.
Кьяра кусает губу и отводит взгляд, а я не понимаю, как интерпретировать этот жест.
– Слушай, нам правда нужно прояснить пару моментов. Я только что соврал местному шерифу, что не видел тебя. Не могу назвать себя законопослушным гражданином, но и без причины врать властям мне тоже не нравится. Так скажи мне, почему я должен это делать? Кто ты, Кьяра?
Девушка снова отводит взгляд и кусает пухлую нижнюю губу. Но сейчас у меня не то что не встанет, у меня даже мыслей пошленьких не крутится в голове. В эту минуту я весь напряжен из-за того, что не знаю истории, из-за которой эта испуганная девочка скрывается не только от местных жителей, но и от полиции. А ведь это люди, призванные помогать гражданам при возникновении у тех проблем. Понятное дело, что не все представители власти на совесть
