вдоль периметра лагеря, армейские шатры оставались по левую сторону от нее. Уже темнело, и фонари жгли драгоценное масло, освещая хаотично расставленные палатки и хижины справа от Суан. Впереди возвышался небольшой частокол. Он не охватывал весь армейский лагерь, а лишь окружал несколько дюжин офицерских шатров и палаток побольше, выделенных для командного состава. Частокол должен был послужить укрепленной позицией в случае нападения на лагерь, но в обычное время тут располагался штаб, где Брин проводил советы с офицерами – он считал, что будет лучше, если от остального лагеря командование отделяет физический барьер. В ином случае суета и неразбериха скопища палаток маркитантов и прочего невоенного люда и излишне протяженный периметр, усложняющий патрулирование, позволили бы шпионам с легкостью подобраться к шатрам Брина.
Частокол был готов только на три четверти, но работа продвигалась быстро. Возможно, со временем, если осада затянется, Брин обнесет палисадом весь армейский бивак. А пока он считал, что небольшой укрепленный командный пункт не только обеспечит безопасность и вселит в солдат уверенность, но и поднимет его авторитет.
Восьмифутовые колья тянулись заостренными вершинами к небу и сами чем-то напоминали караульных, стоящих плечом к плечу. При ведении осады обычно людей для фортификационных работ бывает в достатке. Охрана у ворот частокола знала, что Суан нужно пропустить, и вскоре она добралась до шатра Брина. Ей действительно предстояла стирка, но большую часть работы придется отложить до утра. Как только стемнеет, она должна встретиться с Эгвейн в Тел’аран’риоде, а закат уже начинал таять.
Шатер Брина, как обычно, едва светился слабым светом. В то время как остальные тратили масло, он экономил. Большинство его людей жили лучше, чем он сам. Вот глупый мужчина. Решительным шагом Суан вошла в палатку, даже не спрашивая разрешения. Если Брин настолько глуп, чтобы переодеваться, не зайдя за ширму, он заслуживает того, чтобы его застали в таком виде.
Гарет Брин сидел за столом, освещенным лишь одной свечой, и, по всей видимости, читал доклады разведчиков.
Суан фыркнула, отпуская край входного полога, и парусиновые клапаны, опустившись, сомкнулись у нее за спиной. Ни одной лампы! Что за человек!
– Гарет Брин, ты глаза испортишь, если будешь читать при таком освещении.
– Суан, я почти всю жизнь читаю при одной свече, – не поднимая головы, заметил он и перевернул страницу. – И, коли хочешь знать, вижу я сейчас так же, как в детстве.
– Правда? – сказала Суан. – Хочешь сказать, что зрение у тебя всегда было плохим?
Брин усмехнулся, но продолжил читать. Суан фыркнула снова, погромче, чтобы он наверняка услышал. Затем она сплела светящуюся сферу и подвесила ее над столом. Глупый мужчина. Она не позволит Брину ослепнуть, чтобы в битве он пал от удара, которого не увидит. Поместив светящийся шар рядом с его головой – настолько близко, что он отодвинулся, –
