попросила я и помассировала виски.
Ирка глянула на меня в зеркало заднего вида, укоризненно цокнула, но промолчала.
Минут через десять мы уже шагали по парку, высматривая подходящее местечко для пикника.
В парке было хорошо. Гораздо лучше, чем в пыльных захламленных кабинетах! Цвела сирень – не кусты, а целые деревья, – на клумбах пестрели тюльпаны.
Любуясь ими, я подумала, что северное лето рвет мои шаблоны: для южного человека тюльпаны – весенняя тема, их пора – март-апрель, а в Питере они цветут в июне и стоят удивительно долго. На Кубани едва нальются красками – и сразу разваливаются, будто из каждого тюльпана рвется на волю энергичная Дюймовочка. Должно быть, в культурной столице цветочные феи особо деликатные и не разваливают лепестки энергичными пинками.
В Питере вообще не принято фонтанировать эмоциями, и нужно быть очень, очень странным, чтобы привлечь к себе внимание. Полуметровый красный ирокез на голове – не повод таращиться. Лежбище нудистов за символическими кустиками в парке – тоже.
– Ой, может, здесь расположимся? – Архипов не петербуржец, поэтому отреагировал на розовые телеса на зеленой травке.
Я невозмутимо прошла мимо, сделав зарубочку на память: в старом парке есть и тенистые аллеи, и удобные лавочки, и статуи с фонтанами, и пруды с лодочками, и нудистский солярий.
– Не вижу ничего особенно интересного! – громко прокомментировала Ирка, тоже не самый культурный гость города.
Розового на зеленом стало меньше – за кустиками подругу услышали, и кое-кто из загорающих стыдливо прикрылся полотенцем.
– Давайте там, – предложила я, указав на зеленый бережок пруда. – И мы никому не помешаем, и нас никто не побеспокоит.
Мы удобно расположились на травке. Убедившись, что все наполнили тарелки, Ирка завела беседу. И опять о моей работе, конечно же!
– Вижу, ты устала. Что у тебя сегодня было?
– Сплошь доклады. – Я укусила ножку вкусного цыпленка табака, надеясь, что подруга удовлетворится коротким ответом.
Но она, разумеется, не удовлетворилась.
– И все одинаково плохие?
– Почему одинаково? По-разному плохие. – Я села удобнее. – Есть такие докладчики, которые скрывают отсутствие свежих мыслей и научной новизны за нагромождением сложных конструкций и терминов. И вместо, скажем, простого и понятного «Мама мыла раму» пишут: «Родитель женского пола осуществлял удаление грязи и пыли с несущей конструкции для оконных элементов».
Ирка хихикнула.
– А есть такие, которые слишком креативны и не довольствуются имеющимися в их распоряжении словами, придумывая свои собственные.
– Какие, например?
– Например, «еврализм» или «хомериканус».
– Это что еще за звери?!
– Еврализм – это, как выяснилось, европейский либерализм. А хомериканус – Хомо Американус, человек
