вентиляция. Все это вначале показалось мне излишней роскошью. Однако очень скоро я убедился, как облегчили нам выполнение трудных обязанностей розданные здесь удобства.
В середине зала, куда мы с Гиршовичем вошли, помещался большой стол с пультом управления. Пользуясь им, можно было связаться с любой частью, с каждым из начальников родов войск, с городскими организациями и правительственными учреждениями.
Рассказывая мне о назначении различной аппаратуры, М. Г. Гиршович с какой-то таинственностью показал на один из телефонов:
– Этим аппаратом пользоваться запрещено. Он запломбирован. По нему можно говорить только в крайнем случае…
– Ладно, – ответил я, – тут и без него достаточно различных средств связи.
Проектировщики нашего «подземного замка» предусмотрели все до мелочей. Не выходя на поверхность земли, мы могли принять горячий душ, отдохнуть, поесть. В случае недостатка воздуха можно было включить кислородное оборудование.
Как не походил наш КП на тесные казематы руководителей ПВО Берлина, которые мне довелось осматривать в 1945 году, сразу же после разгрома гарнизона немецкой столицы. Пункты управления противовоздушной обороны Берлина находились в тесных помещениях, не обеспечивающих дежурным расчетам элементарных удобств. Признаться, мы были удивлены. Ведь в гитлеровских войсках штабы и командные пункты всегда оборудовались добротно. Но оказалось, что противовоздушной обороне в Германии вообще не повезло. Хвастливое заявление Геринга о том, что на рейх не упадет ни одной бомбы, принималось всерьез.
…Мы долго ходили по комнатам нашего КП. Слева от зала, где размещался пункт управления командира корпуса, находилась комната оперативной группы начальника зенитной артиллерии, справа – командира 6-го авиационного корпуса. В этом было нечто символическое: старший авиационный начальник являлся правой рукой командира корпуса ПВО, а начальник зенитной артиллерии – его левой рукой.
Верхний этаж КП занимал главный пост ВНОС. Там хозяйничал со своими подчиненными начальник службы воздушного наблюдения, оповещения и связи полковник А. Н. Глазер. Рядом находилась оперативная группа прожектористов, возглавляемая начальником прожекторной службы полковником Б. В. Сарбуновым, и некоторые другие службы.
А потом свое огромное заведование показывал мне начальник командного пункта инженер-полковник Н. А. Захаров, человек обширнейших знаний и предельной добросовестности. Он рассказал, что в специальном помещении смонтирована достаточно мощная электростанция для обеспечения нужд командного пункта на случай аварии городской сети. Замечу кстати, что на протяжении всей войны включать ее приходилось только для проверки. Московская энергосистема работала бесперебойно, также как водопровод и канализация – словом, все коммунальное хозяйство большого города.
Возвращаясь в старое помещение штаба, я чувствовал огромное удовлетворение: Московской противовоздушной
