что мужчины ослабили, а затем охотились на тебя, – говорил он мягко, но глаза горели яростью.
– Они не смогли ослабить меня надолго, – ответила Хейвен с горечью в голосе, вспомнив, насколько усерднее ей приходилось трудиться по сравнению с мужчинами в ее академии. Сколько раз пришлось доказывать свои способности, чтобы стать личным телохранителем Белла.
– Я знаю.
Она моргнула, глядя на него. Почему Ашерон теперь ведет себя иначе? Что изменилось?
– Я хочу сменить свой вопрос. Можно?
Он провел большим пальцем по рукояти рунного меча на бедре.
– Зависит от вопроса.
– Почему ты так добр ко мне? В последний раз, когда я тебя видела, ты привязал меня к спине лошади и назвал чингой.
Ашерон пожал плечами.
– Да, но потом отпустил тебя.
Хейвен приподняла бровь.
– И чинга не обязательно считается оскорблением.
– Нет? Значит, я просто назойливый паразит, который проникает под кожу и проедает себе путь сквозь плоть, пока не доберется до сердца, не отложит яйца и не убьет тебя?
Вздохнув, Ашерон придвинулся ближе и уставился на свои сапоги.
– Мне жаль, что я обошелся с тобой несправедливо. – У Хейвен отвисла челюсть, но он продолжил: – Твой вид предал меня накануне очень важной битвы. Из-за их действий мой брат по оружию погиб, а невеста и друзья остались прокляты навеки. Вот почему я выместил свою ярость на тебе. – Их взгляды встретились. В его глазах сквозило раскаяние. – Надеюсь, ты сможешь простить меня.
Хейвен не ожидала такой честности. Все слова, которые она хотела сказать, застряли в горле, но ей удалось кивнуть.
Ашерон еще на мгновение задержал на ней взгляд, стиснул зубы, а затем повернулся, чтобы уйти.
– Ты тоже меня прости, – выпалила она. Возможно, потому, что считала неслыханным делом то, что Повелитель Солнца извиняется перед смертной. Или, возможно, потому, что ей действительно стало стыдно. – Иногда я позволяю эмоциям взять верх над разумом.
– Иногда?! – Ашерон что-то пробормотал себе под нос, а затем снова посмотрел на Хейвен, отчего золотистые волосы упали ему на лоб. – Извинения приняты, Хейвен Эшвуд.
После этого он принял задумчивый вид и принялся разглядывать деревья, пока в полном молчании шел обратно через темно-зеленый лес, где был слышен лишь звук их шагов.
Хотя Ашерон ничего не сказал, по изгибу его плеч и движениям рук Хейвен догадалась, что его что-то беспокоит.
Когда лес закончился и показались скалы, он резко повернулся к ней.
– Возможно, ты думала, что станешь невидимкой, если спрячешь волосы, но на самом деле ты лишь выставила напоказ свою элегантную шею. И когда-нибудь, Хейвен Эшвуд, ты захочешь, чтобы кто-нибудь поцеловал эту шею… и другие части твоего тела.
Хейвен попыталась заговорить, но он поднял руку.
– Перестань притворяться никем, Хейвен, и прими свою значимость.
