в полной темноте под дверью, опасались даже громко дышать. И Надя испытала немалое облегчение, когда почувствовала, как Вика потянула ее в сторону выхода в коридор. Только оказавшись в общем зале, девочки перевели дух; и Вика, убедившись, что их никто сейчас не может услышать, тихо спросила:
– Теперь тебе ясно, что такое мать короля?
– Не очень. Разве это действительно настоящая мама Карабаса?
– По-моему – да.
– А мне показалось, что они любовники, – робко отметила Надя.
– Тихо! – потребовала Вика, и ради безопасности, потянула девочку за собой в душ, где после того как включила там воду, продолжила шептать на ухо подруге:
– Я еще и не с таким встречалась. Есть такие мамаши, которые нарочно воспитывают своих сыновей, как любовников. Я уверена, что эта мамочка именно такая… Только теперь она заодно еще и нас решила воспитывать.
Некоторое время девочки молчали, обдумывая эту довольно странную ситуацию, а потом Вика выдала:
– Я эту мамочку вижу третий раз. И всегда, как сегодня, они занимаются любовью в кабинете, а потом решают, что делать с нами. Думаю, весь этот клуб – ее придумка. Тоже мне мамочка! – с явным презрением отметила девочка. – Сама появляется здесь крайне редко. Вместо себя Марго поставила, – и, положив руки на плечи Нади, глядя ей в глаза, Вика серьезно потребовала: – Но обо всем этом молчок! Никому ни-ни, ни единого слова, иначе мне не жить! Ей-богу! Это только тебе я сейчас все показала. Остальные пусть ничего не знают! Поняла?
– Конечно, молчок, – согласилась Надя; хотя в голове у нее от всех этих новостей поднялся дикий кавардак мыслей. А Вика еще раз внимательно посмотрела на свою подругу по несчастью, после чего решила дать ей совет:
– Постарайся вырваться отсюда побыстрее, а там – как монета ляжет. Может – повезет, и все будет хорошо. Может новый хозяин не будет таким, как Карабас.
– А ты сама – почему до сих пор здесь?
– Просто Карабас не желает со мной расставаться. Ведь я чаще других бываю с клиентами в кабинетах… Не лезь в мою шкуру! Ничего хорошего в этом нет. Ей-богу!
Надежде не надо было объяснять, что жизнь в этих стенах не приносила радости. Дети здесь очень быстро теряли свою наивность. О рыцарях на белых конях никто из них уже не мечтал. Зато всем хотелось понравиться какому-то богатому и обязательно доброму дяденьке, который забрал бы их отсюда и не возвращал назад Карабасу; ибо там – за стенами «Стриптиз-клуба» – был мир, где, как им еще казалось, можно было найти свое счастье.
Не прошло и недели после посещения матери Карабаса, как наступил день, когда воспитанники увидели одетого «с иголочки» явно богатенького дядю, который так же неожиданно для всех появился на пороге их клуба.
Это был мужчина средних лет с рыжей норвежской бородкой и с колючим хитрым взглядом, который он мимоходом бросил в сторону воспитанников. Он появился в клубе не как обычный посетитель,
