Антошку к вечерней работе в зале.
– Подожди меня здесь. Я сейчас… – пообещала она мальчику и быстро удалилась сначала в жилую комнату, где вместо махрового полотенца, в котором ее притащил в спортзал Карабас, надела эффектное шелковое белье; а потом в гримерную, где находились различные мази и кремы. Но там Вика застала Надю.
– С добрым утром! – приветствовала она девочку, доставая из ящичка гримерного столика тональный крем.
– С добрым утром, – бодро отозвалась Надя, стараясь накрутить упрямую прядь влажных волос на бигуди; но заметив, что Вика полезла в аптечку, висящую на стене, уже встревоженно спросила: – Зачем это тебе?
– Для Антошки, – вскользь ответила та и собиралась уже выскочить из комнаты, как услышала просьбу:
– Можно я с тобой?
– Пошли, – согласилась Вика, и девочки вдвоем направились в спортзал.
Там они дружно принялись обрабатывать пострадавшие места мальчика йодом; но как бы нежно не прикасались к коже ребенка – тот временами все же морщился. Затем девочки постарались замаскировать пятна, густо покрывая их тональным кремом; однако на запястьях следы от наручников все же продолжали упорно выделяться.
– Отдай ему свои перчатки, – потребовала Вика у подруги. – Все равно сегодня они тебе не понадобятся.
– Почему? – изумилась Надя, пожалев о том, что не будет этим вечером красоваться в полюбившихся длинных перчатках.
– Карабас сказал, что сегодня Антон будет в зале один, а тобой он займется лично.
Девочка встревоженно взглянула на старшую подругу. Никто из воспитанников не любил личных занятий с хозяином; однако избежать их было невозможно. Оставалось только отогнать на время мысли о занятиях подальше и заметить Вике:
– А разве ему мои перчатки подойдут? Вот будет видок!
И обе девочки, представив себе мальчика в явно великоватых женских перчатках – весело рассмеялись над нелепостью данного наряда. Но уже через минуту Вика серьезно предложила:
– Пошли в гардероб к Маргарите!
Однако, как только ступни Антошки коснулись пола, мальчик невольно охнул и присел на кушетку, испытывая более привычную боль избитой задницы.
– Тебе больно ходить? – участливо спросила Надежда.
– Да, очень, – сознался тот.
– Ничего, – утешила их Вика. – У меня есть хорошее обезболивающее. Я без него не смогла бы работать так часто, как здесь требуют. Ей-богу! Но об этом лекарстве молчок! Я его украдкой раздобыла. Иначе нам всем несдобровать. Понятно?
В ответ дети дружно закивали головами, а сама Вика вспомнила, как два месяца назад Вадим Петрович оставил ее на ночь в спортзале.
Тогда девушка была наказана за то, что под конец вечера – уже порядком измотанная работой – посмела отказываться в очередной раз посетить отдельный кабинет для того, чтобы обслуживать там сразу
