службы Альгиса. Этот неприятный факт тревожил обоих. Их взаимно растущая симпатия была очевидна. Молодой человек постоянно ходил в увольнительные и зачастил в гости к тёте Кате.
Отчего-то всё неизменно складывались таким образом, что наедине с Лерой они не оставались ни разу. Не специально. Проказливые обстоятельства изворачивались и при визитах всегда присутствовал кто-то ещё: старшие члены семьи, или двоюродная сестра с мужем. Даже если выдавалась возможность побыть вдвоём, бойкая с виду девушка терялась и всячески избегала этого. Под надуманным предлогом выскальзывала из помещения и с облегчением присоединялась к родственникам.
У неё никогда не было романтических отношений и она катастрофически стеснялась оставаться один на один с юношей. Благодаря абсурдной придирчивости и деспотизму родителей, не встречалась с парнями, ни разу не целовалась. И не имела представления, как вести себя, о чём разговаривать, если они вдруг окажутся наедине. Хотя за пять минут до того вовсю острила и хохотала в компании.
День расставания приближался.
Альгис выглядел всё более грустным и задумчивым. Несчастными глазами умоляюще смотрел на невозмутимую Лерку, которая упрямо притворялась, что не понимает причину печали. Тяжело вздыхал и несколько раз пробовал пообщаться без посторонних или вызвать на прогулку. Но у неё всегда находились убедительные причины и отговорки.
В один из воскресных обедов в присутствии всей семьи тётушка поинтересовалась у понуро уткнувшегося в тарелку парня:
– Ну что, дорогой Альгис, скоро домой? Соскучился? Наверное, не дни, а часы считаешь до возвращения?
Молодой человек встрепенулся, вышел из глубокой задумчивости и неопределённо покачал головой. Уныло посмотрел на Леру, которая, обиженно выпятив губки, скорчила огорчённую гримасу. Помолчал немного. Нахмурился и ухнул в признание:
– Не знаю, что сказать. Мне предлагают остаться в Москве. Обещают дать комнату. Размышляю. Не могу решиться.
– Ух ты! – все обрадовались и наперебой заговорили: – Не раздумывай, соглашайся! Это же здорово! Такие перспективы!
Девушка просияла. Захлопала в ладоши и вместе с остальными восторженно попросила:
– Оставайся, Альгис!
Он обвёл взглядом галдящих родственников и остановился на ней. Лера подбадривая, кивала и держала просяще сложенные ладони у груди.
Альгис неловко поднялся, судорожно вцепился в спинку стула и, краснея до пота, выдавил:
– Если Лера выйдет за меня замуж, то подпишу контракт и продолжу службу здесь.
За столом воцарилась неестественная тишина. Стало слышно, как тикают настенные часы, тягуче капает вода из кухонного крана и дребезжит холодильник.
Все ошеломлённо повернулись к пунцовой Лере.
Она уронила руки на колени, растерянно переводила круглые глаза то на одного члена семейства, то на другого. На возвышающегося рядом Альгиса посмотреть
