Возможно, это из-за детских воспоминаний, всё-таки в Швейцарии мы прожили дольше всего.
Вот и мой поезд. Я спокойно двигаюсь к первым вагонам, внимательно посматривая по сторонам. Странно, но, похоже, «хвоста» нет. Очень интересно, но, возможно, и правильно – зачем давить? Никуда я отсюда всё равно не денусь – ну, по мнению Конторы, хотя и непонятно, ведь история моей семьи тайной не является, логично предположить, что я ещё как могу деться в стране, где мне многое известно. Может, за лоха держат?
Поезд напоминает самолёт без крыльев, заставляя улыбаться, вагон первого класса довольно просторный, я отправляюсь в сторону кресел для курящих. Это позволит мне подумать, во-первых, отбить запахи, во-вторых, ну и пропахнуть дорогим табаком, в-третьих. Вряд ли в банке меня будут обнюхивать, но запах запомнят, а логика простая: если запах табака – значит, курит. И вот это тоже само по себе может быть неплохой маскировкой.
Медленно, будто нехотя, поезд начинает движение. Его бело-серые поверхности смотрятся довольно-таки современно, но вместе с тем ещё и монументально. За окном тянется стена туннеля, сменившись затем травой и деревьями. Поезд у нас скоростной, что значит практическую невозможность что-либо рассмотреть за окном – просто пятна зелени, серого асфальта и разноцветных домов.
У меня же выдаётся время подумать. Снова мне кажется всё происходящее нереальным, как будто я себе придумал сюжет для своей же книги. Но не могли же в Конторе провернуть такую малодостоверную операцию только для того, чтобы заставить меня жить в Швейцарии? Так просто не делается, поэтому работаем в пределах продуманной версии. Если я ошибаюсь, то ничего страшного в этом нет.
За окном пролетают деревья, где-то вдалеке встают горы, к которым я ещё вернусь, а мне совершенно не хочется думать. Вот сейчас приеду, возьму с вокзала такси, главное, адрес посольства по привычке не назвать, и отправлюсь в банк. Надо разобраться со счётом, вытянуть документы из ячейки, затем уже разбираться и где жить, и как это всё будет выглядеть в результате.
Вот уже состав сбавляет ход, это очень хорошо чувствуется. Я начинаю различать людей за окном, автомобили на шоссе рядом с железной дорогой, какие-то строения. Взгляд цепляется за знакомый дом, вот ещё один… Да, я в Берне. Узнавание пробегает по телу тёплой волной, будто домой вернулся. Только вот нет у меня здесь дома, а на Родине, похоже, мне не сильно рады.
Я выхожу из вагона, помахивая чемоданчиком. Где здесь стоянка такси, я хорошо помню, поэтому уверенно двигаюсь в нужном направлении. Документы у меня интересные, потому что я здесь родился. Так получилось, что родился я именно в больнице Берна, а не посольской, которой тогда не было, поэтому, несмотря на то что в наших документах местом моего рождения записана Москва, как это было принято, в швейцарских, сделанных папой, стоят совсем другие сведения. Если законы изменились несильно – а в Швейцарии они не меняются веками –
