настоящий, а его мышцы настолько крепки, насколько я их помню.
– Ты в порядке? – Губы Вульфа касаются моего уха, и я сглатываю.
– Да, учитывая все обстоятельства.
Вульф кивает и медленно отпускает меня из своих объятий, оглядываясь на дверь.
– Ты не можешь оставить нас на минутку?
– Я могу дать вам все пять, – фыркает Цербер, и дверь за ним закрывается.
Когда мы с Вульфом остаемся одни, я сразу же беру его за руки.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты здесь, чтобы вытащить меня из этого места.
– Я пытаюсь.
– Аполлон… – Боже, меня все еще тошнит от того, что произошло в больнице. Рассказал ли он Вульфу о том, что произошло?
– С ним все в порядке, – заканчивает Вульф за меня. – Он зол, но с ним все в порядке. Папин прихвостень не нанес непоправимого ущерба, и его выписали тем же утром, а Джейс…
– О боже!
Как я могла забыть о Джейсе? Посреди всего этого хаоса я совсем забыла о том, что в него стреляли. И теперь, когда эти воспоминания выдвинулись на передний план моего сознания, мне нужно подтверждение его состояния.
– Он мертв? Не так ли? Я помню, как в него стреляли…
Мой поток слов останавливает выражение лица Вульфа.
– Он жив. Вероятно, он хотел бы, чтобы было наоборот, после того как он позволил Титанам добраться до тебя. Но он жив и такой же ворчливый, как обычно.
Я смотрю на него и пытаюсь осмыслить его слова.
Он жив.
Даже несмотря на то, что я слышала выстрел. Но, возможно, это был всего лишь трюк?
Я буквально запрыгиваю в объятия Вульфа и прижимаюсь губами к его губам, и он без колебаний мне отвечает. Его пальцы зарываются в мои волосы, наклоняя мою голову, когда он углубляет поцелуй, прижимаясь ко мне всем телом. Я хватаюсь за его джинсы, просовывая в петли для ремня большие пальцы. Этот поцелуй именно то, в чем я так отчаянно нуждалась. Пока я в объятиях Вульфа, мое беспокойство тает, и я снова могу дышать, пусть даже это временно. Вкус его губ знакомый и сладкий, а когда Вульф обхватывает рукой мой затылок, я чувствую себя в безопасности, несмотря на то, что я осознаю свою зависимость от этого мужчины.
Я опускаю руку и обхватываю через джинсы его член, но это движение, кажется, лишь возвращает его с небес на землю, призывая к здравому смыслу. Со стоном Вульф убирает мою руку, и его губы приближаются к моему уху:
– Слушай внимательно, Кора. Ты не можешь доверять моему отцу ни в чем. Не уступай ему ни миллиметра твоего доверия, даже если он опустится до дешевых детских историй или засыплет тебя какими-нибудь случайными подробностями его или нашей жизни. Он хитер и найдет способ превратить этот миллиметр в целую милю.
– Я…
– Все будет хорошо. – Вульф отступает от меня на шаг, чтобы встретиться со мной взглядом. – Я знаю, что мы подвели
